Читать «Вавилон и Башня» онлайн - страница 6

То ли после отрезвившей холодной воды, то ли от злости, но отец ловко, в два прыжка, нагнал сына, придавил к земле коленом, начал бить…

Бил долго, пока тетя Таня с мужем Колей не оттащили.

Что было дальше, Вениамин не помнил. Он что-то видел, но ничего не слышал. В уши залилась кровь, перемешавшись с кисло пахнущей слюной отца и болотной водой. В последний момент, прежде чем потерять сознание, Вениамин подумал: «Отомщу всем лягушкам» – и почувствовал, как теплая струйка мочи течет по ногам, заливается в носки, ботинки.

Через несколько дней он пришел в сознание и услышал рассказ бабушки.

– Не угомонился папенька-то, – поведала она. – С Николаем, соседом, подрался. Тот-то не во хмелю, знамо дело, поколотил его. Ну твой папка-то хорош, двустволку взял, и к Николай Иванычу на порог. А ну, говорит, давай, выходи! На что Николай Иваныч, разумный мужик, да и по хозяйству у него все… даром что детей нет… – бабушка подтыкала свернутые портянки под шею и набухшие от гематом плечи Вениамина, – …но не выдержал он матюгов дурня-то этого. Вышел. Так тот дурень пальнул в него спьяну-то. Да что там, – отмахнулась она, – не попал толком. Вот уж дурнем родился, дурнем помрет. Прости, Господи! – и бабушка перекрестилась сухой, с коричневыми пятнами, рукой, обернувшись к стене, на которой висели закопченные от времени иконы. – Бросился к Николаю-то да кричит: «Коля, Коля, брат!» Испугался, что ль? А когда стрелял, не пугался, что ль? Да тот так и валяется. Только по щеке кровь хлещет. Даром что пьяный был. А то, может, и убил бы. В общем, милиция приезжала в дом-то ваш. Сам Петр Васильевич из райцентра. Забрали папаньку-то твоего. Надолго забрали! – сухо подвела итог бабушка. – Ты виноват-то! Кто папку-то расстроил?! И даром что за дело! А так, по глупости. Тоже дрянная кровь…

Вениамин пошевелил губами, пытаясь что-то сказать. Вместо этого опять почувствовал, как по ногам заструилось что-то теплое, пахучее. «Только бы бабушка не учуяла», – с ужасом подумал он.

Но та сразу поняла. Откинула одеяло, увидела желтый с красными «прожилками» ручеек на серых, с прорехами, простынях.

– Дармоед! Опять обоссался, гнида!

В этот момент Вениамин понял, что бабушка церемониться не станет. Побьет сильнее отца и кормить не будет.

Бабушка выбрала одно из не тронутых мест на руке Вениамина, чуть выше локтя, и своими сильными жилистыми пальцами накрутила кожу. Да так больно, что слезы брызнули из глаз.

– Я тебе не папка. Тот бестолково бьет. Я по самое нутро пройму, гнилая ты кровь! – и с этими словами ущипнула внука за «причиндалы».

Было еще больнее, чем на руке, только к боли примешивалась какая-то непонятная обида. Обида такая, которая сильнее боли.

– Ма-м-ма!

– На пересыльной твоя маменька-то! – сказала как будто довольная бабушка. – Со мной пока поживешь, скотина. А будешь писаться, так в сенях с курами поваляешься.

– Мам-м-м-ааа! – опять завыл Вениамин.

– Дуреха-то эта! – бабушка перекинула ногу на ногу, смяла и прикурила «Беломор». – Дуреха-то! Вслед за своим пьяницей потянулась. Тебя на меня оставила. Вот уж дурная кровь. Мало я с дедом твоим по пересылкам натряслась. Так теперь и она, дуреха! Ведь говорила ей, что кровь-то дурная. Нечего сеять-то ее! Мало того, что она городская! Так нет! Все одно! Вот теперь ты! Все через тебя! Ладно, лежи в своем ссанье, привыкай. Я пойду по хозяйству. Смотри, шею себе не сверни, гаденыш! Еще хоронить тебя не хватало. И так потратилась! – Бабушка сильной походкой направилась в сени. – Стране нужны герои, а пизда родит дураков… – закрывая дверь, подытожила она.