Читать «Камень благополучия» онлайн - страница 87

— I — Еще по селам ведьмы бродят, И леший прячется в кустах, И ночью нагоняют страх Русалки, когда колобродят. И я бываю в тех краях, Друзей, знакомых навещаю, О кознях тех я много знаю, И сам испытываю страх. Историй много помнят люди, И я их в памяти храню И лишь о малом я пишу, О том, что было или будет. Вот и о ведьме я узнал, Когда гостил в поселке этом, А было это прошлым летом, И вам как мог я передал. Василий, юношу так звали, Марусю страстно полюбил, Женою стать ей предложил, И день уж свадьбы намечали. Но надо же, беда случилась, Такая, что аж сердце рвет. Попала Маша в переплет, В большой больнице очутилась. Как не старались врачи, Девчушку жаль, им тоже было, Но знать судьба все предрешила, Она осталась без руки. И в довершенье бед ужасных Прошелся шрам через лицо, И не оставив ничего От ее прежних черт прекрасных. Вот так начнем мы свой рассказ, Всему положим здесь начало, И что потом с девицей стало Вся, правда здесь, и без прикрас. Что девушке легло на плечи? Собрался Вася к ней идти, Но мать стояла на пути И завела такие речи: Она калека, знай, сынок, Дитя она не спеленает, В объятьях счастья не познает, С одной рукой, какой уж прок. Корову подоить не сможет, И тесто ей не замесить, Не сможешь, Вася, ты с ней жить, И совесть пусть тебя не гложет. Потом, пойми сынок, друзья Тебя безжалостно осудят. Как говорю, так все и будет, Калека скажут, не жена. Какая тяжесть будет внукам Уродство мамы объяснять, Не будешь же ее скрывать. Калека мать и детям мука. Уж лучше сразу все порви, Цветок завял — букета нету. Оставь все чувства без ответа И к ней в больницу не ходи. Василий вроде возмущался, Что есть любовь и то да се, И будут счастливы еще. Ну, а потом он тоже сдался. Не стал больную навещать, Забыть несчастную старался И больше к ней уже не рвался, Он был сынок и слушал мать. Напрасно девушка ждала, Вот-вот придет, порой казалось, Уж в сердце веры не осталось, А все ж стояла у окна. Слова любви еще шептала, Надежда теплилась еще, Вот распахнет она окно, Любовь, ты здесь, тебя я ждала. Ты шел так долго, почему? Но я тебя уже простила, Все эти дни тебя любила, Еще сильней теперь люблю. Мне сны прекрасные приснились, В ночи вдвоем мы до утра, Нам шлет любовь сама луна, Сердечко так в груди забилось. Меня ты крепко так обнял, И счастье близко уже наше, И нет тебя, родная, краше, И нежно так поцеловал. И ты меня, окинув взглядом, Сказал: Никто не разлучит, Пока в груди сердце стучит, До гроба будем с тобой рядом. И в это верю я еще, Слова как клятву повторяю, Тебя я все же обожаю, И потому вновь у окна. Но вот пришли и ей сказали: Пора вам, милая, домой, Иди, родная, бог с тобой. И няни слезы не сдержали. Стоит у входа только мать, Концом платка, стирая слезы, Да машут добрые березы, Пришедшие ее встречать. — II — Василий не был в той печали. Нашел другую быстро он, С ней сразу был он обручен, И свадьбу в скорости сыграли. Стал строить Вася новый дом, Отдельно жить ему хотелось, И заменить все не терпелось, И не нуждаться, чтоб ни в чем. Жена была ему под стать, Все в дом и в дом, такая скряга, К тому ж не лодырь, работяга, Глядишь, собралась уж рожать. Доволен Вася. Был бы сын, Помощник нужен все ж мужчина, Когда с тобой рядом детина, Во всех делах ты не один. Потом и девки пусть родятся, Хозяйке помощь, радость в дом. С женою будут пусть вдвоем Вести дела и наряжаться. И вот уж первенец родился, Красавец, весь в отца малыш, И по всему видать крепыш, Отец герой, не зря трудился. И планы строят уж они, Там будет сад, вот тут овин. Мужчина в доме не один, И только счастье будет впереди. Жена, родив, похорошела, Василий ходит грудь вперед, И бабушка на дню раз пять придет Все стало так, как бабушка хотела. О Маше бедной все уже забыли, Да и вообще, была ли с ним она, И где теперь та дивная весна? Его в селе друзья не осудили. Не смотрят косо, видно по всему, И все его конечно понимают, Герои в жизни редко все ж бывают, Я от себя об этом вам скажу. — III — Переступила Маша в дом порог, На образа молчком перекрестилась, И с матерью своей она простилась Собрала вещи в узелок. В одной деревне дальняя родня, Об этом от отца она слыхала, В краю далеком тоже проживала. Вот и подалась девушка туда. И хоть противилась ей мать, Остаться дома умоляла, В дорогу долго не благословляла, Но все ж смогла и дочь понять. С трудом добралась Маша до родни, А из родни то тетка лишь осталась. Бедняжка к ней в слезах прижалась. Калека я, к себе прими. Мне дома жить сил не хватило, Не знаю, поймешь ли ты меня. Дурманила ль тебя весна, И больше жизни, ты любила? За все за это подлый лишь обман, Слова и клятвы, напрочь, позабыты, И чувства, словно в землю все зарыты, Остался лишь один дурман. Как жить не знаю. Тетушка, пойми, Забыть все это я уже не в силах, Не кровь, а яд течет сегодня в жилах, Остатки искренней любви. Была и я когда — то молода, Ей тетушка в раздумье отвечала. И все, конечно, это я познала, И тоже, видишь, до сих пор одна. А жизнь свою я мщенью посвятила, Они узнали, что такое месть моя, И до сих пор она жива, Хочу, чтоб ты все повторила. Познаешь ты, как делается яд, И как от яда жертвы умирают, Они, бедняги, так и не узнают, Какое ведьмы зло творят. Подумать тетя дай еще немного, Не думала об этом я совсем. Я шла сюда вообще-то не за тем, И утомила дальняя дорога. Иди, моя хорошая, поспи, Есть время, мы еще поговорим, А для людей такое сотворим, Им тоже будет не до той любви. А ночью к тетке кто-то заявился, Быть может черт, а может сатана, Сквозь сон все слышала она, Как подлостью он тетушке хвалился. Учить ее он тоже был бы рад, Науки эти лучше всех он знает, И в гадостях он много понимает, Не зная в этом никаких преград. Когда он уходил, то тетке обещал Пять книг каких-то скоро притащить, По ним всему можно учить, Так, напоследок, он сказал. И эти книги скоро он принес, Их тетка сразу спрятала в сундук. Кой что из них тебе дам юный друг, Но в них не суй без спроса нос. И каждый день о мщенье шла молва, Какие яды в этом пригодятся, Не надо только с совестью якшаться, А делать зло без всякого стыда. На уговоры Маша скоро поддалась, Учила яды, злое волшебство, И отомстить за унижение свое Она всерьез уже собралась. И тетушка довольна ей была, И доверять уж стала ей во всем. Мы ядом боль твою зальем, Твердил ей тоже сатана. Умчалась тетка в некий темный лес, С неделю, в общем, там была. Тайком Мария книжки те прочла, Что тетушке принес иль черт, иль бес. Узнала, как людей можно лечить И делать бескорыстно всем добро, Как убивать нагаданное зло И ведьмой доброй в жизни быть. Явилась тетушка и сразу же в сундук. Скажи, зачем ты лазила сюда? Я чувствую, что ждет тебя беда, Ты непослушна, юный друг. Мне наплевать теперь на твой сундук, Урок преподнесла сама судьба, Я сделаю змеей сейчас тебя, Давно уж постаревший, старый друг. И тетушка струхнула неспроста, Увидев огоньки в ее глазах. Увидела и Маша ее страх. Пойду я завтра тетка от тебя. За всю науку вот тебе поклон, А я вернусь в родимые края, Долги хочу вернуть я там сполна, Отплату всю получит также он. Привыкла, Маша, сильно я к тебе, Как не крути, ты все ж моя родня, А, в общем, полюбила я тебя, И будет скучно, как и прежде мне. И все ж они расстались на заре, Спешила девушка опять в родимый дом, Хотя печаль жила все так же в нем, Тоскуя в доме, воя во дворе. И вот они знакомые места, Все так же в лес тропиночка бежит, И речка безымянная журчит, Купаются мальчишки у моста. У дома мать ладонь к глазам подняв, От солнышка прикрыв свои глаза, Все вдаль глядит, кого-то все ища, Платочек, спрятав в свой рукав. О, что я вижу это ж моя дочь. Голубушка, я все тебя ждала, Пошли домой родимая моя, Одной уж жить стало не в мочь. — IY — И вот она у реченьки стоит, О, сколько с нею связано всего, Здесь детство беззаботное прошло И память эту реченька хранит. Вон там впервые он ее обнял, Там говорил ей нежные слова. Ты лучше всех о, зоренька моя, И это слышал куст тот белотал. Вот тут сидели мы на берегу, Пиджак накинул нежно на меня, И это видела с небес тогда луна, И это позабыть я не могу. Впервые здесь меня ты целовал, А у меня шла кругом голова. Ты отвернулась, реченька моя, И бережок вдруг круче сразу стал. Там пела где-то грустная гармонь, В душе ж моей горел пожар любви, Казалось, гимн нам пели соловьи, До неба долетал огонь любви. Сейчас в моей душе одна печаль, Я с нею к тебе реченька пришла, Возьми тоску прохладная вода, Сегодня ничего уж мне не жаль. В душе своей обиду я храню, В ней ненависть сегодня лишь живет. Скажи, кто меня, реченька, поймет, Ему жестоко скоро отомщу. На бережок ты мой опять присядь, Ты видишь, как вода моя течет, О, сколько она в памяти несет И никогда не повернет уж вспять. Ты девушка, послушайся меня, В ладонь моей водички зачерпни, Я тоже эти помню счастья дни, И видишь, как чиста моя вода. Но если в нее злоба попадет, Чернеет моя чистая вода, И чья-то гибнет бедная душа, Срываясь в мой водоворот. О, реченька, что делать мне, скажи? Не скажешь, я сойду тогда с ума! Ты не спеши, увидишь все сама, Среди людей немного поживи. И слезы покатились вдруг из глаз, Но как мне жить, о реченька скажи. Я инвалид, ты видишь без руки, И этот мир весь не приемлет нас. Ты не спеши, ты только не спеши. Ну что с того, что будет тяжело, Зимой во льдах мне тоже нелегко, И ты терпи и тоже жди весны. Весна к тебе приходит каждый год, И сбросишь надоевшие ты льды, И будешь вольною до самой до зимы, А к нам весна дорогу не найдет. Она не стала больше говорить, По сельской улице тихонечко брела. И смотрит, это же его жена Повесила белье, чтоб просушить. Ну, погоди, попомнишь ты меня, Я тоже очень многое могу, Сейчас белье твое я просушу. Наслать хотела на него огня. Но видит мальчик на траве сидит. С досады топнула ногою по земле. Так вот же пыль, как пригодилась мне, Пусть на белье она летит. Послушный ветер тут же пыль поднял, Осыпал густо пылью он белье. И стало грязное опять оно, Весь труд за миг один пропал. Пришла домой, на сердце тяжело, Не стало легче от проказы той, А злоба лезет в грудь, хоть волком вой. Какая мелочь — грязное белье. Вошла к ней мать и села на кровать. Я вижу, доченька, ты извелась совсем, Нельзя так дочка доводить себя, А прошлое пора уж забывать. А что же помнить? Руку вот мою? Кому теперь, скажи ты мне, нужна? Мне даже жизнь и та уж не мила, Зачем живу, скажи, зачем живу? Тогда другой послушай разговор. Ты хочешь, что б жалели все тебя, Какая бедная несчастная судьба, Какой любви суровый приговор. Так вот что доченька еще скажу: Сидеть без дела хватит и тебе, Занятие найти можно везде, А нет, сама тебе работу подыщу. И ведь нашла, в какое-то ТОО. Хоть не хотела, но пришлось идти, Без дела хуже, как тут не крути, А при делах, жизнь движется еще. — Y — Пришел с работы поздно он домой Усталый и сердитый на себя. Его ж с улыбкой встретила жена: Пройдет все, завтра выходной. Ты отдохнешь и выспишься сполна, В саду поставим мы с тобой кровать, На свежем воздухе так славно отдыхать, — Все ворковала милая жена. И злость прошла, Василий стал добрей, Тем более и ужин уж поспел, Немного выпил, хорошо поел. Спать потянуло от вина и щей. У нас в селе такие вот дела, Вернулась Маша вновь в село. Чего ее к нам снова принесло? Жила бы где-то там себе жила. И что тебе, скажи, она далась? Вернулась в свой родной законный дом. И пусть живут там с матерью вдвоем, На стороне как видно, жизнь не всласть. Не стала б в жизни нам она мешать, И не нарушит ли семейный наш покой? Супруга, ты куда заехала, постой, Еще мне будешь детство вспоминать? Ушло давно все милая, ушло, У нас с тобой вон богатырь растет, И жизнь свою мы знаем наперед, Былое ж, солнышко, былым и поросло. На этом кончен был не нужный разговор, К тому ж Василий вскоре задремал. Такого опасенья от жены не ждал, К кому ей ревновать, один позор. Он отдохнул неплохо в выходной, До самого обеда взял, проспал, В хорошем настроении с постели встал Довольный жизнью и судьбой. Проснулся, а воркует уж жена, Покушай Вася это, а потом и то, Хочешь чаек, а нет, налью вина, Его вчера из магазина принесла. Поел, попил и в сад пошел гулять. В карман полез, а там нет сигарет. Пришел домой их в доме тоже нет. Пришлось за ними в магазин бежать. Купил он сигарет и вновь домой, И не заметил Машу у крыльца. Она стояла, правда, не одна, А с дамочкой какой-то городской. Он должен был две лужи обойти, Дождь накануне выпал проливной. Уж было обошел, теперь домой, Канавка только на пути. Но у канавки поскользнулась вдруг нога, На спину в лужу, он свалился, Из лужи грязью он облился, И сразу стал прям как свинья. Пришел домой расстроенный, в грязи. Снимай белье, — заохала жена. Да не горюй, все постираю я, А ты скорее в баню вон беги. Ее топлю, считай почти с утра, Там есть и пар, и веник, и тазы, Белье ты чистое с собой возьми, Смотри, как кипяток вода. Василий баньку с детства обожал, Отец ядрененький парок любил, Детей всех к баньке приучил. Все в бане хвори выгонял. YI Мария с Тоней вместе здесь учились, Они не виделись лет пять, И стали детство вспоминать, Немного даже прослезились. Подруга в городе давно жила. Хороший муж, квартира своя есть, К тому ж двух дочек родила. Я знала Маша про твою беду, Не знаю только, как тебе помочь. Ай, что там воду без толку толочь, — Сказала Маша, — видишь же, живу. А мимо нас тут Вася пробежал, И по нему ты сохла тут тогда, Он замечать не хочет гусь тебя, Нас не заметил, видишь ли, нахал. В глазах Марии сверкнул огонек, И сразу Вася в лужу ту упал. Как классно он в нее попал, За хамство будет пусть ему урок. Но вижу я, не сам он оплошал, Ведь ты ему Мария помогла? Твои я видела горящие глаза, Он просто твою волю исполнял. Давай не будем больше мы о нем, Какие есть проблемы у тебя? У тетушки два года я жила, Могу лечить, от бед хранить твой дом. Ты знаешь, моя старшенькая дочь С дыханием проблемы заимела. Врачи бессильны, вот какое дело. Не можешь ты бедняжечке помочь? Я в город должна ехать, подожди. Дай адрес мне иль телефон. Пиши мой адрес. Но не нужен он, Ведь дочка здесь, ты и лечи. Недолго девочку она смотрела. Ты знаешь, Тонь, я ей смогу помочь, Мне нужен день и еще ночь, Настойка чтоб моя созрела. Мне завтра ехать в город надо, А дочь здесь с мамой будет жить, Ее иль ты, иль мать будет лечить. Ты знаешь дочь, как будет рада. Уедешь через день, тебя прошу, И дочь с тобой лишь будет жить, Ее сама будешь лечить, А как, тебе я напишу. Еще скажу, поверь, нам повезло, Еще чуть-чуть и я б не помогла, Болезнь с рожденья у нее была. Теперь уверена, все будет хорошо. А месяц этот быстро пролетит, И все теперь зависит от тебя. До встречи через месяц, милая моя, Надеюсь, что добро зло победит. Тамару месяц Маша все ждала, И вот подруги повстречались. Ты знаешь, Маш, врачи все удивлялись, Как быстро у нее болезнь прошла. Об этом все село уже прознало. И стали к ней селяне приходить. И начала она людей лечить, И денег с тех больных не брала. О ней молва пошла уже по свету, Все чаще удивлялись врачи. Ее леченья все так хороши, Что неудач, ну просто нету. И лишь Василий зол был на знахарку. Да ведьма однорукая она, — В компании сказал он сгоряча, И опрокинул с ходу чарку. С тех пор и стали ведьмой звать, Но звали так все ж не со зла. Не ведьмой, ведьмушкой была, Не зло вершить, а помогать. И на работе Машу полюбили, Дела все четко делала она. Во всем была до мелочей честна, С ней не ругались, и ей не хамили. — YII — Диспетчер получила указанье Отправить в рейс машину на два дня. И этот рейс сорвать нельзя Уж вечер был, когда пришло заданье. Лишь одного водителя Мария все ж нашла. Давай езжай, нет выхода другого. А можно мне сказать хоть слово? Я не могу, пойми, семейные дела. У всех дела, но есть еще работа, И с этим все считаться мы должны. У меня дочь одна, живу я без жены И на моих плечах лежит о ней забота. Одну оставить дочь я просто не могу, Такая вот имеется причина. А как мала, скажи, твоя дивчина? И может я тебе, чем помогу? Шесть лет исполнилось уже, Такие-то диспетчер, вот дела. В сиделки можно посадить тебя, Конечно, если согласится дочь. Пошли к нему. Село здесь все знакомо. Я тут живу, вот выключатель у двери. Давай, давай, смелее проходи, Теперь сюда, и мы уж дома. Их встретила девчушка лет шести. В газах вопрос: Зачем тут тетя? Вы только тут вдвоем живете? И как зовут тебя, скажи. Персоной собственной Наталья моя будет, А это тетя Маша. Так назвал? Мне ехать далеко начальник приказал. Два дня с тобою она тут будет. Позволь ей два денька с тобой побыть Мне надо это очень, понимаешь? Не плакать, не скучать мне обещаешь? А я не задержусь, буду спешить. Лицо девчушки отразило грусть, Еще чуть-чуть и слезы потекут. Ты не грусти, всего один маршрут, Давай проводим папу с тобой в путь. Они смотрели, папа отъезжает. Наташа всхлипнула немного. Всяк понимает дальняя дорога, Добра в дорогу всяк тебе желает. Наташенька, ты видишь я впервые здесь, Я в вашем доме ничего не знаю, Я покормить тебя сейчас желаю. А что ты будешь, скажи, есть? Я не хочу есть. Нас в садике кормили. А я, Наташа, очень голодна, Я на работе целый день была, Работы много, даже есть забыли. Вот здесь есть хлеб, сырок и колбаса. Давай с тобой съедим все пополам. Еще б чаек горячий нам И жизнь прекрасная б была. Нашелся чайник, спички и вода. Чаевничать за стол они уж сели. Скромный паек быстро доели. Скажи, а где твоя рука? Спросила девочка, ей заглянув в глаза. И Маша как-то растерялась. Чуть успокоилась, собралась И так рассказ свой начала. Уже давно, Наташа, это было Тогда и я имела две руки, И было счастье впереди, И в миг один все это сплыло. Авария тогда со мной случилась. Все удивляюсь, как осталась я живой. Спешила побыстрей попасть домой, Не помню, как в больнице очутилась. Когда очнулась, уже не было руки, Лицо мое как есть забинтовали. Вам повезло, еще сказали. Жива осталась, и живи. Наташа ей в лицо смотрела. Не уж ее девчушка поняла, И в мир свой детский приняла? Она ее по-своему жалела. И у тебя, Наташа, жизнь не сладкий мед, Обе мы с тобой как снегири. Ты быстрей хорошая расти, Тогда тебе, быть может, повезет. Теперь бы нам с тобою почитать. Где книжки, крошка, у тебя? Наташа сразу книгу принесла. Еще чуток, сейчас я уберу. Читать пришлось ей про конька, И про перо заморской чудо птицы, Про то, как царь хотел жениться, И было жалко дурака. Потом Наташа сладко задремала. Перетащив девчонку на кровать, Пришлось и Маше тоже спать, Забравшись под одеяло. Два дня они как в сказке были. Водила Маша девочку домой, Там познакомила с Маруською козой, И молочко холодненькое пили. Потом встречали папу у крыльца. Наташе куклу он привез Она расстроилась до слез. Прости, Мария, забыл про тебя. Потом Марии с рейса позвонил, Он где-то, в общем, задержался, То ли застрял, то ли сломался. Забрать Наташу с садика просил. Она домой к себе Наташу забрала, Наелись дома пирогов, И еще вкусненьких блинов, И козьего напились молока. Приехал папа, дочь свою забрал. Его простить он все просил, И вид его смущенный был, Не беспокоить больше обещал. К обеду где-то Маше позвонили, Из садика Наташу чтоб взяла. Больная девочка уже была. Потом еще Марию попросили Купить Наташе кофту потеплей, Немного с нею почитать, Цветочек на листе нарисовать И принести конторский клей. Пока Наташа с матерью была, Мария в магазине побывала. Ей кофточку она там подобрала, Листы и клей ей принесла. Потом цветок она нарисовала. Мария ей настоечку дала, Болезнь у девочки прошла. Потом немного почитала. — YIII — На рыбалку однажды Василий собрался. Уехали они ни свет, ни заря. На зорьке чтоб надергать окушка, Период клева на него начался. Рыбалка удалась, я вам скажу, Да и погода была хороша. Две щучки, окуньки, еще ерша, Отменную сварили там уху. Он куканом соседа удивил. Такой отменный знаете, улов. Василий славный рыболов, Он рыбы много наловил. Пока жена туда-сюда шныряла, Носила то посуду, то ножи. В тазу лежали грудой окуньки. Ребенок тут, а ей и дела мало. Схватил он рыбу, укололся до крови. Помыли ручки, кровь прошла. И чистит рыбу вновь жена. Ребенка в садик утром отвела. Сынишка ваш как будто заболел, Какой он вяленький у вас, Смотрю, не открывает глаз. Не выспался наш маленький пострел. Прошло всего лишь три часа. Жене из садика звонили. Родители чтоб срочно были, Не очень-то хорошие дела. Жена с работы в садик прибежала, И фельдшер из медпункта тут уж был. Он лишь руками разводил, Не понимаю, что с ним стало. Беги к Марии, плохи твои дела, Ей няня на ушко сказала. Да чтоб она не отказала, Сыночку чтобы помогла. Мария сразу, в общем-то, пришла. Похоже — заражение крови. Пусть едут срочно к нам врачи, Я тоже полечу сначала. Пусть здесь лежит, не трогайте его, А мы пошли скорее ко мне в дом Лекарство сделаем вдвоем, Управимся до скорой мы еще. Они успели раньше прибежать, А мальчик начал уж синеть. Должны успеть, должны успеть. С трудом настой ему дала. А вот и скорая, визжат как тормоза. Заходит врач и все он понимает, Кто скорую так поздно вызывает, Плохи дела, плохи дела. Простите доктор, вы неправы. Ребенок этот должен жить. Уже не надо так спешить, Остановила зараженье я крови. Вы Маша? Я о вас уже наслышан, Но случай вижу не простой, Вы не поехали б со мной, Смотрите, он едва уж дышит. В больнице свет не гас до самого утра. Туда-сюда врачи порой сновали, Иногда Машу вызывали, И смерть была побеждена. Домой вернулась Маша никакая. Василий к дому прибежал. Ты ведьма-Вася закричал, Твоих рук дело, полагаю. Но к счастью мать вышла из дома. Какой же Вася, ты дурак, Не успокоишься никак, Вот помогай еще такому. Ну что ты мама, там дитя. И жить оно поверь мне, будет, Никто меня мать не осудит, Вот кроме Васьки дурака. — IX — Спала Мария вся в печали, Кошмарный ей приснился сон. За то, что мальчик был спасен, Ее на суд теперь призвали. Ты что тогда мне обещала, Чему тебя учила я? Ты подколодная змея, — На нее тетушка кричала. Ты суд хотела свой вершить, Ты сеять только зло должна. Теперь за все в ответе я, Меня теперь будут судить. Тайком ты книжки все прочла, А их нельзя было читать. Тебя за это наказать Должна была тогда уж я. Теперь ответ одна держи, Суров и грозен твой судья, Твоя доказана вина, От страха ты теперь дрожи. О, тетушка меня прости, Я непослушная была, Но только в том моя вина, Дите хотела я спасти. Он только-только видит свет И сделал первые шаги. Его за что судили вы? На нем вины пока что нет. Молчи противная, молчи, Пусть скажет что-то важный суд. Быть может, что тебе зачтут, Простят еще твои грехи. Судьи раздался голос вдруг, Скорее очень грозный рык. Застыло все в один лишь миг, И замолчали все вокруг. Зачем ты к нам дитя пришла, Ты зло хотела совершать, Тебя мы стали обучать, Ты все нарушила сама. Тебя должны сейчас убить, Палач томится у костра. Что скажешь ты теперь дитя, Чтоб казнь смогла предотвратить? Прости судья, но сейчас ночь. Лишь одного желаю я Уйти при свете только дня, Я все же солнца только дочь. Я вижу, ты теперь умна. Костер лишь ночью наш горит, А днем палач в пещере спит. Ты это знала до суда? Откуда мне такое знать? Прости, пожалуйста, судья. Моя несчастная судьба, За что хранит меня опять? Мне в этой жизни тяжело, И так осталась без руки. И не детей, и не семьи, И изуродовано лицо. Меня пытались обвинить, За то, что сделала добро. Вам тоже мне не угодить, Что не творю я — зло. Куда податься мне теперь, В какую сторону пойти? Не вижу только я пути, Закрыта крепко моя дверь. Судьбой свершился уже суд, Палач давно меня казнил. Судья давно приговорил. Мои уста, поверь, не лгут. Ну, что тут скажешь, вот дела. Кто уж судим того судить? К чему ж еще приговорить? — Сказал расстроенный судья. — Х — Уже и осень в двери постучала, Жизнь не идет, она летит. Домой с работы Маша уж спешит, Она Наташу с папой повстречала. Что не заходишь Маша, в гости к нам? Наташа по тебе порой скучает, Козу Маруську часто вспоминает, И по бабусиным грустит блинам. Меня вообще никто не приглашает. А по Наташе я сама скучаю, Купила сказки — для себя читаю. Вот так со мной порой бывает. Наташа Машу за руку взяла. Тебя я в гости, тетя, приглашаю, Я по тебе всегда-всегда, скучаю, И я тебя всегда ждала. Ну что Мария, дом наш рядом, Попьем чайку, немного посидим. Пошли, пошли, тебя мы не съедим, — И глянул на нее он добрым взглядом. Втроем они сидели дотемна. Наташа спать, как будто не хотела, Потом конечно, все равно сомлела, Хотя со сном боролась до конца. Вдвоем идут до Машиного дома. Ты о себе немного расскажи. Она чуть-чуть замедлила шаги: Вся жизнь моя на грани слома. Не просто душу походя открыть, Самой и то в ней трудно разобраться, В иную душу лучше не стучаться, Когда об этом трудно говорить. Поведайте вы лучше про себя, И почему остались вы одни? Вам тяжело, конечно, без родни, Наташа ведь еще совсем мала. Моя родня — отец были и мать, Уже пять лет, как их я схоронил. Была жена, которую любил, Об этом тоже тяжко вспоминать. Два года уж прошло, как нет жены. Мы с дочкою приехали сюда, Тут есть хоть садик, есть друзья. А так — мы с дочкою одни. Не знает бабушек и дедушек она, Ни теть, ни дядей у нас тоже нет, Лишь я один, да целый белый свет, Вот вся наша огромная родня. Семью вам надо снова создавать, Девчонке мать в жизни нужна. Мы уж пришли, обитель вот моя, Чуть что, звоните, помогу опять. Делами слишком не обременена. Мы с мамой в этом доме лишь вдвоем. Как, говорят, танцуем и поем. Я вынесу сейчас вам молока. Его Наташка любит очень пить. Вы приводите к нам ее порой, Они с бабулей ходят за козой, И даже вместе пробуют доить. Я не люблю других обременять. Да бросьте, что за ерунда. Мать от меня внучка ждала… Старайтесь это хоть понять. Потом прошло всего два дня. Наташа что-то приболела. Пришел он к ней: — Тут вот какое дело. Никто не хочет подменить меня, А в дальний рейс я ехать не могу. Прости Мария, тут такое дело. Да бросьте мямлить говорите смело. С Наташей эти дни я посижу. Днем будет с мамой, вечером со мной, Поверь, она нам вовсе не чужая. Так значит, я спокойно уезжаю? Счастливо, возвращайтесь домой. Скажите, тетя Маш, а бабушку мне бабушкою звать? Не знай как ты, я б бабушкой звала. Она же внучкой кликала тебя. Она ж не мамы моей мать. Какой пустяк, она уж бабушка давно и по годам. Я думаю, и ей приятно будет, И нас с тобою точно не убудет. Ну что, договорились, по рукам? Бабуля, здравствуй, в гости к вам пришла. Уехал папа, буду у вас жить, С тобой козу будем доить. Ну, здравствуй, милая моя. Помощник у меня теперь вот есть, С тобой морковку будем убирать И на зиму в подвал спускать. Но чтоб работать, надо нам поесть. Лекарство пить, Наташенька больна. К обеду все пройдет, я полагаю. Ну, вы трудитесь тут, я убегаю, Работа ждет, увы, меня. Три дня Наташа с бабушкой была, И так они друг с другом подружились, Что даже спать вместе ложились, Устав от дел в теченье дня. ХI У магазина, там, где вход в подвал, Сидели мужики и выпивали. По пьянке разное болтали. Василий с ними тоже выпивал. Мария в магазин как раз спешила. Смотрите, ведьма вон пошла. Без рук, а присушила мужика, — Василий громко говорит. Сейчас ребенок с ней живет, Всех одурманила она. Урод, калека, сатана. Куда глядит у нас народ? Такую надо бы всем миром на костер, А я бы сам поджег его. Давай иди, уставилась чего? Он плюнул, и слюну растер. И злость вдруг вспыхнула в ее груди, И в его сторону шагнула. Слова проклятья уж шепнула. Нет, нет, зачем так, погоди. Пускай живет себе как прежде, Обиду эту ты стерпи, Он просто пьян, его прости, Что взять с такого вот невежды? Ну что, безрукая, стоишь, глядишь? Могу вторую выдернуть ручонку. Иль на ночь хочешь мужичонка? А может, нас приворожишь? Ну, ты подлец Василий, я скажу. За это в морду не грех дать, С тобой противно даже выпивать. Вы как хотите мужики, я ухожу. Чего уходишь, пусть уходит он. Чего стоишь, а ну давай, вали Пока не осерчали мужики, А то испортить могут твой фасон. У ведьмы, вишь, заступники. Привет, А еще назывались друзья. А ну пошел, а то не сдержан я, Друзей тут у тебя уж больше нет. А слезы от обиды все текли, Ну, пусть бы говорил ей кто другой. Ты успокойся, здесь постой, — Ей говорили мужики. Дурак он, что с него возьмешь. Умой лицо, вода у нас тут есть, На ящик Маша можно сесть, Потом уж в магазин пойдешь. Но продавец к ней вышел сам. Скажи чего, я принесу сюда. Как носит таких матушка земля? Ты не реви, ну их всех к чертям. До дома, Машу потом проводили, Наташа повстречала у крыльца, Она ее, конечно же, ждала, Привыкла все ж за эти дни. — ХII- Пора уже настала листопада, Швыряет осень золотом своим, И без причины мы уже грустим, Нам тоже вроде собираться надо. Как будто ветер стаи собирает, Ему теперь и воля и простор. Лети, лети до самых дальних гор, Там где у туч еще пасется стадо. О, осень, осень, я б тебя любил, Но чтоб от грусти сердце не болело, И чтоб гитара радостней звенела, И чтоб в низине не был горек дым. О, осень, осень, бабье волшебство, Как будто вновь вернулось лето, Но затерялось счастье где-то, И не узнать где спряталось оно. А ты чего-то все еще боишься, Порой стоишь подолгу у окна, Уходят годы, ты еще одна, Зачем же с этим ты миришься. Зачем бежишь ты от судьбы, За этой грустью листопада Твоя любовь, твоя отрада, Лишь только руку протяни. Вот и сегодня он придет, Сходи ты с ним в осенний сад, Вас журавли благословят, Вам осень гимн любви споет. Зачем ему вчера сказала, нет, На чувства грубо наступив, Про все хорошее забыв, А он другой все ждал ответ. Боишься ты молвы людской, Не думай, люди не так злы, Они к тебе по-своему добры, А это может жребий твой. Наташу, видишь, он привел. Мы свататься, бабуля, к вам пришли, Ты накорми нас, и нас напои. Садись, садись, папа за стол. Ну, раз такие сваты, так и быть. Невеста, ну-ка быстро выходи. Жить вам в согласье и любви, Еще детей себе родить. Марию легкая пробила дрожь, Вот, вот из глаз покатиться слеза, Стоит, бедняга, чуть жива. Ну что, гуляем молодежь! Пусть свадьба скромная была, Почти что без гостей, Зато при скромности той всей, На помыслы светла. У них однажды с другом мы гостили, Приветлива хозяйка к нам была. Наташа уже тоже подросла, Отец с сынишкой что-то мастерили. Мамуль, прости, я к бабушке пойду, И, может, заночую там. Ну что ж, иди, завидую я вам, И с вами посидела бы в саду. Мы тоже пили ароматный чай, И ели просто чудо пироги, Беседу очень добрую вели. И друг спросил, как будто невзначай. И все Мария делает сама? А кто же, рассмеялся муж, Такой хозяйкой искренне горжусь, Все в этом доме делает она. Мы тоже ей стараемся помочь, Чего не хочет, в общем-то, она. А жизнь у нас, скажу вам, хороша, Сынок растет, взрослеет дочь. Душой, поверьте, не кривлю, К нам гости любят приходить, Дай бог бы всем так же мирно жить, Вам откровенно говорю.