Читать «Среда обитания: Как архитектура влияет на наше поведение и самочувствие» онлайн - страница 33

Беглое знакомство с биографией Бисли позволяет частично понять, как архитектор, окончивший Университет Торонто в середине 1980-х, отказался от стандартной для людей его профессии деятельности – проектирования жилых домов, студенческих центров, поликлиник и ресторанов – в пользу совсем других вещей. В список новых интересов Бисли входили, по его словам, «эмоция, романтизм и спиритуализм XXI века как разные грани модернизма; несхожесть и диссоциация; хтонические и расширенные определения пространства; архаичное».

Как рассказывает архитектор, поворотным моментом в его жизни стал проект, который ему удалось реализовать в 1995–1996 гг. благодаря престижной Римской премии по архитектуре. Работая вместе с археологом Николой Терренато на раскопках Палатинского холма – древнейшей части Рима, Бисли должен был попытаться пролить свет на обстоятельства погребения младенца в основании городской стены, окружавшей первоначальное ядро города. Это жертвенное захоронение VIII века до н. э. возле ворот Мугония, одного из трех предполагаемых въездов в древний город, – след обычного для тех времен ритуала: первые жители города приносили в жертву своих детей, обозначая тем самым границу между городской территорией и внешним миром дикой природы. Опыт, который Бисли получил, тщательно исследуя детскую могилку и размышляя о ее значении, стал для него судьбоносным. С тех пор он посвятил жизнь исследованию границ между бытием и небытием, ловле жизненных начал сетями рукотворных конструкций. Это привело его к геотканям – материалам, используемым в сельском хозяйстве и существующим в симбиозе с почвой. Так возникла «Гилозойная почва» – материя не живая и не мертвая, реагирующая на живых существ и способная к имитации самых интимных проявлений человечности: сочувствия и заботы.

Творчество Бисли – это постоянный полет фантазии, подкрепляемый тщательной исследовательской работой, глубокими размышлениями и талантом соединять, казалось бы, совершенно не связанные друг с другом сферы и смыслы (в числе его недавних проектов – разработка дизайна одежды совместно с Айрис ван Херпен, создающей наряды для Леди Гага). Эти способности проявляются в нем на полную мощь не только в творчестве, но и в повседневном общении. Его речь, жесты, мимика действуют заразительно, вовлекая в азартную погоню за свежими идеями, теоретическими и практическими. Когда Бисли приехал посмотреть мою лабораторию виртуальной реальности, я поместил его в имитационную модель жилого дома – мое весьма скромное творение, которым я, впрочем, гордился. Все остальные, кого я знакомил с этой работой, при «погружении» спокойно стояли на месте, оглядывались по сторонам, делали несколько осторожных шагов к объектам, иногда прикасались к ним, задавали пару-тройку вопросов. Бисли же с энтузиазмом нырнул в «дом» и принялся испытывать модель на прочность изнутри. Вскоре – к немалому беспокойству студентов, контролирующих всю аппаратуру и электрику, – он уже скакал с места на место, ползал по полу, изучая объекты снизу, ложился на спину, разглядывая потолки, – словом, постигал мое произведение со счастливым, детским любопытством, пока люди вокруг него суетились, пытаясь уследить за проводами и удержать на месте компьютеры.