Читать «Крылья холопа» онлайн - страница 61

Наконец все выпрямились и двинулись за Тукаевым, уже занесшим ногу к ступени третьей, последней лестницы, ведущей к сенным дверям. На рундуке все передохнули, осенили себя широким двуперстным крестом и сердечно облобызали боярина Василия Артемьевича.

— Ой и крыльцо! Крыльцо так крыльцо! — в один голос одобрили гости. — Словно бы и не крыльцо, а хоромы хоромами стоят, прижавшись к стене… Да, да! Не крыло особое, а хоромы доподлинные… Ох ты, велелепие!..

Боярин во весь рот улыбался и самодовольно покрякивал.

Наконец дворецкий широко распахнул дубовую дверь, и бояре вошли в новые, только что построенные палаты. Здесь восхищению их не было предела. Что ни клеть, то изумление и восторг, завистливые вздохи.

Тукаев так растрогался, что готов был расцеловать гостей уже не по уставу, а от чистого сердца, так как чувствовал, что восхищаются они от всей души.

— Показали бы милость, посидели с дороги, — любезно указал Тукаев на обитую червонной парчой долгую лавку.

Гости неторопливо уселись.

— Отменно, ничего не скажешь… нда, — снова не удержался Овчинин. — Отменно…

— Что говорить, — подхватил Прозоровский. — Дивные умельцы смерды, даром что подлой породы.

Тукаева распирало от гордости. Все похвалы он принимал исключительно на свой счет. Никита-то не чей-нибудь, а его собственный кабальный, и новые палаты он не по своей воле — по боярскому хотению ставил.

Дав боярам всласть налюбоваться нарядом трапезной, хозяин подмигнул стоявшему у порога дворецкому. Тот исчез и тотчас вернулся с ларчиком в руке.

Тукаев нажал одну из трех кнопок ларца, внутри что-то пискнуло и затренькало.

— Это присказка, — с наслаждением жмурился вотчинник. — Сказочка впереди. Нате, жмите… Жми, Дмитрий Семенович.

Овчинин, едва коснувшись кнопки, порывисто отдернул руку.

— Батюшки-светы, свистит!

Но, устыдившись своей трусости, он тут же с напускным равнодушием ткнул средним пальцем в другую, нижнюю кнопку. Ткнул — и вместе с Прозоровским и Щенятевым шарахнулся в сторону: из распахнувшихся створок ларца прямо на него выпорхнула крохотная, величиной с бабочку, берестяная летучая мышь.

— Свят, свят, свят! С нами крестная сила! Чур меня, чур, чур, чур!

Прозоровский мысленно перекрестился и, набравшись храбрости, первый прикоснулся к мыши.

— Береста, — произнес он, хоть и заикаясь еще от недавнего страха, однако с большим уже облегчением. — Берестяненькая… Затейник же наш Василий Артемьевич! Откуда ты страсть этакую добыл?

— Откуда? — заложил боярин руки фертом в бока. — Ниоткуда. Сами. Наше рукомесло. — И хлопнул в ладоши. — Ни-кеш-ка!

Выводков просунул голову в дверь.

— Скоро ли?

— Как повелел. Тотчас после трапезы… — почтительно сказал Никита. — Мне тут…

— Молчать! Поболтай у меня!.. Чего не договариваешь?