Читать «Ярое око» онлайн - страница 42

— Приход твой да будет к счастью, хазрет, — прошептала Алсу. — Как прошёл день? Удачной ли была охота? — заученно стала повторять она и, наперёд зная желания старика, принялась разминать его заскорузлые жёлтые пятки. — Я скучала… устала ждать. Почему долго не приходил?

— Э-э… слова твои сладки, как халва, но есть ли в них хоть песчинка правды? — Старик закряхтел, с напускной суровостью погрозил пальцем, злорадный зелёный огонёк вспыхнул в его оке. — Что ты таращишься на меня, как сова из дупла? Разве не так?

— Хазрет!.. — Девушка посмотрела на багатура глазами рассерженной рыси, но тут же заговорила тихим жалобным голосом: — Я ли не ублажаю тебя, сердар? Я ли не жду тебя долгими ночами?..

— Ладно, уймись. — Субэдэй потрепал её за атласную щёку. — И гонец скорби может принести радостную весть. Дай-ка мне мяса… Плесни унны в пиалы… выпей со мной за победу мечей Кагана…

Кипчанка провела тонкими пальцами по глазам, изогнулась гибким станом к очагу… А Субэдэй, как тигр, оскалился, почуяв близкое тёплое дыхание ароматной кожи; глаз заискрился от предвкушения… видя, как натянуто вздрогнула и качнулась под газовым шёлком упругая юная грудь.

— Что выберешь, хазрет? — Наложница, стараясь всячески угодить, кивнула на яства. На ковре, устланном китайскими циновками, стояли серебряные блюда: тут было и запечённое на углях мясо молодой кобылицы, и пятнистого оленя, и сайгачьи тушёные языки, и бараньи головы, и копчёные рёбра, искусно справленные по восточным рецептам рабом Саклабом. На других подносах стояли аланские кувшины с кумысом, айраном, красным персидским вином и монгольской водкой — унной, которую сами кочевники называли «хитрая вода». Она опьяняла не вдруг и мягко, точно кралась к голове на кошачьих лапах, но после третьей пиалы редкий воин мог устоять на ногах… Были тут и спелые фрукты из далёких южных краёв, доставленные гонцами, скакавшими много дней от «харагу» к «харагу» на сменных конях… И странно было видеть такое изобилие в этой дикой степи, где бродили лишь табуны лошадей да рыскали волки.

Алсу зазвенела монистами, наливая в пиалы прозрачную, как хрусталь, унну.

…Из-за шёлковой занавески, там, где находилась женская половина, раздался придушенный смех, а следом послышался голос флейты и негромкое пение наложниц.

Субэдэй, довольный «ночью утех», сидел на звериных шкурах, подобрав ноги, и, громко чавкая, выбирал куски жареного мяса с подноса, который поставила перед ним Алсу. Лучшие, сочные куски посмеивающийся старик время от времени совал ей в рот, выказывая тем самым свою благосклонность и милость.

Субэдэй.

…Они вновь поднесли пиалы к губам, и он с подозрением отметил, что с появлением этой черноглазой кипчанки в гареме у него как прежде, как у молодого жеребца, закипает кровь в жилах.