Читать «Ярое око» онлайн - страница 27
Андрей Леонардович Воронов-Оренбургский
«От лагеря отделился первый отряд монголов. Тысяча сомкнутых всадников, по сто человек в ряд, устремилась на низкорослых лохматых лошадях, покрытых железными и кожаными панцирями. Они неминуемо должны были прорвать нестройную, колеблющуюся линию половцев, широко растянувшихся по степи.
— Кху-кху-кху-кху-у! — слышался звериный рёв монголов.
От основного куреня оторвалась вторая тысяча и покатилась по степи. На солнце вспыхивали слепящим блеском стальные шлемы, металлические щиты и изогнутые мечи».
…Старейший половецкий хан — хозяин степи Котян — казался спокойным и величавым, сидя в седле своего туркменского скакуна с красным хвостом. Оставаясь на возвышенности вместе со своими приближёнными, он наблюдал за боем, и только потемневшие скулы да беспокойно бегающие глаза выдавали тревогу и всё нарастающее отчаянье хана.
Он прекрасно видел, как от общей «тьмы» татарской конницы отсекался отряд за отрядом и неудержимо, словно горный поток, нёсся вперёд с хриплым, душераздирающим боевым кличем «кху!».
…В какой-то момент половцы заметались. Крайние сотни повернули морды коней к лагерю грабить монгольские обозы. Но от ставки Джэбэ-нойона мгновенно отделилась ещё одна тысяча и так же легко и ровно понеслась наперерез половцам. Оба отряда сшиблись насмерть.
Жёлто-бурое облако пыли окутало место сечи. Оттуда, как из горящего улья, стали осами вырываться отдельные половецкие всадники и, прильнув к гривам коней, опрометью уноситься в степь.
— О, боги!.. Подобного этому я не зрил никогда! — поднимая на дыбы своего «туркмена», в бессильной ярости воскликнул Котян.
В парчовом малиновом чекмене, подбитом соболем, в тиснёном кожаном шлеме, опушённом красной лисой, и в червлёных сапогах, расшитых серебряными нитями, он разъезжал туда-сюда по холму, то и дело хватаясь за рукоять кривой сабли, сверкавшей алмазами, и впивался глазами в клубящуюся пылью даль.
…Между тем четыре отряда монголов один за другим в жёстком, стройном порядке взяли направление на сердцевину развёрнутых половецких войск, на ту возвышенность, где находился Котян и его свита.
Взрывы монгольских возгласов «кху-кху-кху!» застучали набатом в ушах хана. Всё ближе и ближе!..
«Кто сможет остановить эту проклятую лавину?!» — Котян крутнулся в седле. Его верных защитников рядом не было. Все они направили своих коней в сторону битвы. Один лишь воевода Ярун с тремя сотнями личной охраны хана ждал его приказаний.
— О небо! Покарай нечестивых псов! Вперёд! Убейте их! Изрубите! Слава и почести вам подмога!
— Ай-я-а!! За мной, джигиты, у кого сердце барса в груди! — крикнул Ярун, и воины на горячих конях тесным кольцом обхватили его.
Вспыхнул меч Яруна — это был знак начала атаки.
…От внезапности нападения ряды монголов смешались. Словно беркут, кружил Ярун по полю брани, опьянённый схваткой, и быстро погасал свет солнца в очах тех, кого настигал его меч.
Окружённый надёжными молодцами-аланами, храбро бился Ярун, показывая пример бесстрашия; но половцы, уже сполна вкусившие бешеный натиск татар, — бежали.