Читать «Толстовский дом» онлайн - страница 381

Господи, господи, в Москве уже погибли люди…

А потом по радио сказали: «Ленинградцы! Демократия в опасности. В Москве уже есть жертвы. Просьба ко всем молодым здоровым мужчинам выйти на Исаакиевскую площадь для защиты Ленсовета…» – так или как-то так, это были такие нереально страшные слова, что я неточно запомнила.

Рома вскочил мгновенно, мы все еще сидели в оцепенении, а он уже был у двери, обернулся со словами:

– А ты вали в свою Америку, у тебя теперь там homeland. Understand ты или нет?.. Слышишь, ты, американец, я у себя дома сам решу – будет у нас демократия или нет!

Топор. Потом мы смеялись, что пошли с топором защищать демократию, но в ту минуту не было смешно, и даже не возникло вопроса – зачем топор. Дядя Илюша побежал на кухню, где все соседи хранили свои инструменты, и принес топор, дал Роме, и Рома с Левой ушли. Тетя Фира прошептала «Левочка…». Я заплакала. Такая неожиданная реакция организма, но я ведь не ожидала, не знала, сначала все это было как будто смотришь кино! И знаешь, что даже если добро не победит зло по всем пунктам, то в целом победит. Боишься, волнуешься и думаешь «вот как я сильно волнуюсь, – значит, хорошее кино!». А тут вдруг – не кино, а в Москве уже есть жертвы, в Ленинграде всем мужчинам выйти на площадь.

Алена сидела, глядела вдаль под тети-Фирино предупреждающее «Алена, не вздумай… Алена, не тебя просили, а мужчин… Алена, я обещала твоему папе…» – и вдруг вскочила и убежала, мы услышали, как она выехала из двора. У нас же двор-колодец. У нас все слышно.

И тут вдруг заревела Ариша:

– Я больше никогда его не уви-ижу…

– У тебя странный брак, ты даже сегодня одна… вот мы с Виталиком стараемся в такие минуты быть вместе… – сказала Зоя. Зоя всегда говорит Арише вежливые гадости, смотрит на Аришу, как на колбасу в своем магазине, как будто прикидывает, сколько она стоит, а Ариша не замечает, Ариша у нас бесценная.

– Успокойся, Аришенька, ничего с твоим Витей не случится, он же разумный человек, под танки не полезет… – сказала тетя Фира.

– Ро-ома, – проревела Ариша.

– Рома – неразумный, – раздумчиво сказала тетя Фира, – но при чем здесь Рома?..

Действительно, при чем здесь Рома?.. Ариша влюбилась, что ли?.. Прямо на наших глазах?

– …Мне, наверное, тоже нужно пойти? Ну, со всеми, на площадь… – сказал Виталик, глядя на Аришу.

– С ума сошел?! – за нее ответила Зоя. – Я тебя не пущу! Если уйдешь, все, развод!

Можно ли осуждать Зою?.. Зачем мне о ней думать, она нам чужая. Но Виталик! Мальчики на баррикадах, а он с нами у тети Фиры! А что предпочла бы я сама: чтобы мой любимый человек подвергался смертельной опасности или оказался трусом? Я бы предпочла точно знать, что он смелый и чтобы не было смертельной опасности, никогда.

По телевизору показывали «Невозвращенец», фильм странно повторял события, на экране путч, и за окном путч, на экране кричали «Танки, танки!», и у нас – танки, там взорвали памятник Пушкину, и здесь… пока еще не взорвали. Виталик смотрел внимательно – он всегда как будто проваливался в фильм, – бормотал: «Снежкин снимал на “Ленфильме”, там уже было полное запущение, павильон не отапливался, он был в шапке, классный получился фильм…» – и вдруг встал, сказал Зое: «Я в туалет… Что, уже в туалет без тебя нельзя сходить?…» – и мигнул мне. Я вышла за ним.