Читать «Человек бегущий» онлайн - страница 32

— А!.. — просветлела ликом Вера Валентиновна. — У меня. Что вы, Андрей Владимирыч, я ее, Груню-то, и не собиралась вызывать. Она все равно ничего не знает… Натяну ей троечку, грех на душу приму, чтобы общие показатели не портить…

Андрей Владимирович едва удержался от того, чтобы не вступить с англичанкой в полемику на тему: «Груня — она», но Вера Валентиновна убежала на урок без предупреждения, по-английски, просто повернулась и исчезла за дверью. Эк, прониклась аглицким духом!.. Вазелиновна и есть. Андрей Владимирович раздраженно встал и прошелся по опустевшей учительской. А сам-то, сам-то хорош, однако!..

Нет, это началось не сегодня и даже не три-четыре года назад. Андрей Владимирович спустился по притихшей лестнице на первый этаж, взял ключ в канцелярии и отпер учительскую раздевалку, надел плащ и шляпу. Он любил пройтись по городу, по набережной канала Грибоедова, когда выпадало ему «окно» в расписании. Домой, хоть и было близко, идти не хотелось, но и в школе торчать, в учительской, как-то невмоготу уже было. В зеркало, когда одевался, взглянул на него благообразный бородач с сединой в висках, эдакий гимназический учитель, каким представлялся он себе иногда, в пижонской еще недавно, но теперь не модной широкополой шляпе, интеллигент, ранимый и чуткий, немного сухарь, конечно, не без этого, педант и зануда, но в общем, мужчина еще хоть куда, так что даже странно, что чувствует-то он себя уже стариком, вернее, конечно, не стариком, но уже хорошо пожившим и опытным, неулыбчивым человеком. Андрей Владимирович невольно вспомнил, что в этом году ему только исполнится сорок лет, и подмигнул себе в зеркало. Не так и много, если разобраться. Вся жизнь впереди. Но именно ведь с этого и началось у него, с того, что как-то незаметно он пообмяк, пообтерся, попривык ко всему с годами, из-за повторяемости и вынужденной однообразности школьных дел потерял ко многим из них интерес, даже не интерес, наверное, а свежесть отношения, помрачнел, лишь изредка — все реже и реже — вскидываясь, вспоминая, что не так и стар еще, вовсе даже не стар, и так вот подмигивая и улыбаясь своему отражению.

Напротив ученической раздевалки на крашенной мрачной зеленой краской стене, которую все в их школе с недавнего времени стали называть неофициально стеной гласности и демократии, висел самодельный плакат (с утра его, ей-богу, не было!) с броским красным словом «Стой!» посередине, Андрей Владимирович послушно остановился: ну дальше что?

«Кто не с нами, тот против нас! — было написано ниже, буковками уже помельче. — Поможем нашему великому городу! Металлисты, хиппи, рокеры, брейкеры, рокабили, антикварщики, стиляги, битломаны, панки, «система», сюжетчики и сюжетисты, все на Фонтанку! Публичной библиотеке нужны наши руки! Или слабо? Эй, поколение, ответь!..»

Дальше стояли дата и время сбора. Андрей Владимирович уже, кажется, слыхал от жены, ну а жена, конечно, вычитала в газетах, что все эти неформалы проводили субботник в музее Октябрьской революции. Ну, мусор там убирали, металлолом, мыли полы, чистили мраморную лестницу от раствора и краски. И тогда еще Андрей Владимирович отметил про себя, что кто-то вроде бы всерьез взялся за реабилитацию этих юных, никому толком не понятных, плохо управляемых орд, ведь не просто на заштатной овощебазе субботник, в медвежьем углу, в грязи, в безвестности, в каких-нибудь там Коломягах, а в бывшем особняке Кшесинской, благородно и возвышенно, — по этому мрамору Ленин ступал, патриотизм на деле, а не на словах, реклама что надо… «Да нет, оно и хорошо, конечно, — говорил тогда Андрей Владимирович жене. — Только будет ли продолжение? Не рекламный ли трюк? Надолго ли их, голубков, хватит?..» Теперь стало ясно, что, кажется, надолго. Библиотека — это тоже, разумеется, не авгиевы конюшни, но все-таки. Кто-то объявления, плакаты вешает, а значит, и ходит туда. Кто? Надо бы присмотреться к ребятам…