Читать «Человек бегущий» онлайн - страница 129

* * *

— Вали отсюда! Понял? Чтоб мы тебя не видели больше. Катись!.. — вслед Вовке Цуканову неслось из-за кустов сирени. — Еще раз появишься, нос по морде разбросаю!..

Это Генка орал из десятого «Б», а его кореш Толик, заложив два пальца в рот, пронзительно и обидно свистнул вдогонку, будто Вовка ему собачонка какая бездомная, на которую и свистеть можно. Гады неразлучные! Дохляки! Ладно бы по одному с ними поговорить, а то вечно они вдвоем — попробуй справься.

Он этих Генку с Толиком еще в понедельник с их зельем засек — торговали, значит, в сортире какими-то особыми папиросами, от которых одного семиклассника чуть наизнанку не вывернуло. «Слабачок! — сказал тогда Генка и брезгливо похлопал того мальчишку по спине. — Тебе молочко еще надо пить кипяченое, а не унитазы тут пужать». Мальчишка что-то неразборчивое промычал в ответ, и по его тощей согнутой спине с остро выпирающими из-под синей школьной куртки бугорками позвонков пробежала волна судороги. «А чего там? — удивился даже Толик. — Здоровый организм, неиспорченный пока ребеночек — вот и травит». — «Может, ты попробуешь? — спросил у Вовки Генка. — Ну на, затянись… Ну! За полцены уступаю… Море удовольствий! Кайфа полные штаны!..» — «Я не курю», — разочаровал его Вовка. «А чего в сортир тогда ходишь? — возмутился Генка и завопил, как припадочный. — Воздух портить? Или на, затянись и гони монету, или вали отсюда. Понял? Вона на Невском давно сортир платный открыли, а вам бы все на халяву». — «Какой-то народ нелюбознательный пошел!» — посетовал Толик. Вовка, конечно, не соблазнился, но потом даже пожалел. Подумаешь, вывернуло бы наизнанку! Зато хоть точно бы знал, чем эти гады там торгуют, каким таким кайфом. Оно и так понятно, но все же… Вовка любил определенность. Так что отвалить-то он отвалил, — не драться же одному с двумя этими психами! — но дождался, когда Генка с Толиком ушли из сортира, и вернулся. «Чего они там толкают-то по дешевке?» — спросил он у того семиклассника, который бесславно приходил в чувство под тоненькой, хилой струйкой воды из крана. «Да ну!.. — вяло отмахнулся тот, подняв голову и повернувшись к нему бледным, без единой кровиночки лицом. — Я вообще-то первый раз… Может, затянулся неправильно… Конопля это у них, что ли?..»

Значит, наркотики… О них теперь так много писали в газетах, ими стращали учителя и строгие дяди, которых специально для этого приглашали недавно в школу. Даже с отцом Вовка не раз говорил о них. Конопля, маковая соломка, иглы со шприцами, колеса, гашиш, кокнар, косячки… Все это страшно, свирепо ворвалось в его жизнь, нет, в их общую жизнь, и надо было что-то с этим делать, а если не делать, так хотя бы определиться, как-то поставить себя по отношению к этому. Иногда Вовке казалось, что кто-то, как нарочно, старательно приучает их к новым этим страшным словам, тихонько внедряет их, мол, ничего такого, поговорим, поговорим, поахаем и поохаем да привыкнем, но отец на все его сомнения и подозрения сказал, как всегда, свое привычное, крутое, что лучше, мол, горькая правда, чем сладкая ложь, что пусть уж из газет знать будут, чем не знать и кидаться на запретный-то плод, который, как и ложь, сладок, и что вообще всякие происки надо рассматривать в комплексе, широким фронтом, все, значит, сразу: наркоту, рок-музыку, культ обнаженного тела, пьянство, разврат, потребительскую психологию… Короче, что с отца возьмешь-то? Он же подо все такую всегда базу подведет, что как-то не по себе сразу становится. В общем, наркоманы для Вовки по-прежнему где-то были там, ну не на Западе уже только, уже и тут, в отечественных пределах, но все же и как бы далеко, ну как убийцы, воры, грабители, как вообще преступники — в своих зонах и тюрьмах, скрытые от глаз, как нечто позорное, грязное, мерзкое, что стараются упрятать, да и что само таится по углам… Ан нет же! Вот оно, в глаза лезет, рекламирует себя, слабеньких берет на соблазн, сильных — на слабо. Вот и они, рисковые мальчики, Генка, Толик, доходяги, ухари, смелые до первого милиционера, а туда же, лезут, делают свой маленький гешефт на чужой беде, и сами небось покуривают — оно же рядом, лихо это, далеко ли до греха. Вовка же вчера, когда возвращался домой, засек Толика на стройке недалеко от школы. Стоял, курил, пускал к небу белые колечки, а рядом с ним два ушастых пятиклассника зачарованно рты разевали. Не конопелькой ли он баловался? Кто знает… Вовка попытался подобраться поближе, весь в известке изгваздался, руку ободрал, носки ботинок облупил о битый красный кирпич, но Толик его засек и, как и Генка, вон прогнал, даже железкой запустил в спину — хорошо, что промазал.