Читать «Кардинал Блэк» онлайн - страница 4

— Двух трудолюбивых служителей закона, — осмелился поправить его Нэк, неуверенно хихикнув.

— Хм, — неопределенно буркнул Лиллехорн в ответ. Выражение его лица застыло.

Они шли бок о бок. Один следовал за другим уже несколько лет, начиная с Нью-Йорка и вот теперь — в Лондоне. Пока они брели вдоль Стоункаттер-Стрит к заведению мистера Чомли, расположенному на Норвич-Стрит, Лиллехорн размышлял о том, что, похоже, в этот декабрьский день 1703 года все шесть сотен тысяч жителей города выбрались на улицу, чтобы пообщаться и поделиться новостями. В воздухе витал ядовитый душок их ворчания, поводов для коего у них всегда набиралась целая телега. Причем, разговоры эти были такими, будто каждый житель успел подержать «Булавку Лорда Паффери» в своих перчатках. О, сколько пафоса было в речах этих причудливых лондонских пижонов! И все они шныряли из стороны в сторону, демонстрируя свои новомодные щегольские зимние наряды, новые шляпы и дорогие напудренные парики. Напыщенные снаружи, они не стеснялись показывать грубость своих характеров: шли, бесцеремонно толкаясь локтями, задевая друг друга и прорываясь в таверны, желая отведать горячих запеченных в тесте яблок. Они приветливо кивали и улыбались фальшивыми улыбками, в глазах их блестела сталь, а зубы готовы были перегрызть глотки соседским детям, если это поспособствует их процветанию в этом городе.

Он знал их. Знал, что они думали о нем, когда искоса поглядывали на него, словно на кучу лошадиного навоза, оставленного посреди улицы. Казалось, они боятся наступить на него своими начищенными ботинками. Да, он знал их. И он ненавидел их — за мысли, за фальшь, за внешность. В последнее время Лиллехорн с особой тоской осознал, что он здесь чужак. Он больше не был истинным английским подданным — на нем остался отпечаток нью-йоркской неотесанности, и он носил ее на себе, словно воровское клеймо. Он оборачивал себя в такие же новомодные одежды, что и они, но нью-йоркский дух просачивался наружу, как бы Лиллехорн ни пытался его скрыть. Его суть — точнее, ее призрак — словно витал вокруг нынешнего помощника главного констебля с целью предать его. На последнем званом ужине, где Лиллехорну довелось присутствовать, он почувствовал тяжелый груз позора на себе, вертясь, словно уж на сковороде, в попытках остроумно отшутиться от собственного незнания: он понятия не имел, какую вилку нужно использовать для блюда из запеченного сала. Он боялся, что утратил всю свою изящность за годы, проведенные на другом берегу Атлантики. Ощущал, что прежние остроумные английские шутки теперь кажутся ему грубыми замечаниями, призванными унизить и обидеть колонистов. И все эти колкости истинные англичане произносили сквозь плотно стиснутые зубы.

Будь его воля, Лиллехорн бросил бы все и отбыл на первом же корабле, отправляющемся в колонии, но… у него здесь было видное положение. Его жена Принцесса вцепилась в этот город, словно хищный моллюск в добычу. Ее угнетающий — по крайней мере, для Лиллехорна — отец и столь же неприятная мать заплатили за очень хорошее жилье для своей дочери и ее мужа. Они купили им всю мебель и даже двух лошадей, предназначенных для езды в купленном ими же экипаже, поэтому…