Читать «Магам земли не нужны» онлайн - страница 171

Аноним Nazgul

— Вы понимаете, зачем я поднял эту тему?

— Трудно смириться с мыслью, что если люди не хотят спасаться, то спасти их нельзя.

— Да всегда оно так было! — встряла подозрительно притихшая Ленка, — Только личный пример безоговорочно признанного доминанта, иногда — способен вдохновить человекообразных бабуинов на новое и непривычное. Чаще — и он не способен! Особенно, если новизна чем-то неприятна. Или, "по понятиям" — зашквар. Любые словесные аргументы — не действуют. Даже побои — не особо. Ныне, присно и во веки веков. Кстати, о камыше…

Она лихо развернулась на кресле в сторону меланхолично слушающего нашу перепалку Плотникова и захлопала красивыми длинными ресницами.

— Анатолий Михайлович, позвольте вас привлечь, как эксперта по нравам и обычаям первобытных народов Восточной Сибири?

— Почто? — встряхнулся потомок сибирских первопроходцев.

— Народ всегда и везде одинаковый! Налет столичной культуры сбивает с толку. Надо учиться эту помеху преодолевать. Ради ясности мышления… Различия между рафинированным "питерским интеллигентом" и каким-нибудь грязным кочевником-скотоводом, если присмотреться — минимальны. Они оба, с раннего детства, зверски социализированы по "вертикальному типу". Уверены в своем "исконном благородстве" и праве даром получать самое лучшее. В сходных обстоятельствах, ведут себя абсолютно одинаково. Смертельно голодные "блокадники", например, добровольно (!) вымерли, сидя ровно на жопе (пардон, лежа дома на диванах и слушая по радио стишки Ольги Берггольц) — в окружении бескрайних зарослей съедобных дикоросов. Прекрасно зная, что те — съедобные! Им было противно даже думать (!) о самопрокорме… Ущерб "столичному статусу"! Про вероятность собственноручной же возни с грибным компостом в подвалах — вообще молчу. Вы думаете, их лень и дурость — есть исключительный феномен?

— ???

— Слышали вот это стихотворение?

По теченью Онона то вверх, то вниз Все бродила она, кочевала. Что в степи съедобного было, Тем детей она и кормила. Дни в пути, в трудах проводила. От рожденья упорная мать Огэлун Шла не знающим устали шагом, С суковатой дубовою палкой в руках, По ложбинам да по оврагам, Вверх и вниз… Набравшись терпенья, Все искала, копала коренья. Было трудно ей, горько было, Но достойных сынов вскормила. От рожденья прекрасная, мать Огэлун Берегами речными бродила, Собирала по осени дикий лучок, Даже рыбу удою удила.