Читать «Критический эксперимент 2033» онлайн - страница 202

Словом, неделя прошла в напряжённых обсуждениях, в которых в качестве молчуна и слушателя принимал участие Авл. Он обмолвился, что Зейна, кажется, переродилась: стала стыдливой, скромной, в страсти стремится отдавать, а не брать.

У Сиянии Евгений забрал деньги, чтобы она с горя не накупила лишнего на сиракузских базарах. Они были намного беднее карфагенских, но несравненно богаче римских. Провизию закупали Авл с Зейной. Сияния от этого приуныла ещё больше и каждый вечер устраивала сцены, так что Евгений неосознанно стал засиживаться в компании философов за чашею вина. Евгения тоже иногда плакала, вспоминая Карфаген, но утешалась гораздо быстрее. Она даже сказала такое, что порадовало отца:

— Отец, Карфаген богатый, но злой и коварный. Они обязательно убили бы тебя и старшего брата. Хорошо, что мы уехали. А вот Кориолан попался…

Затем, с остановками в Кумах, Неаполе и Цирцеях, корабль доплёлся до Остии. Авл как мальчишка подпрыгнул и прошёлся колесом, когда ступил на родную землю. Семейство Евгения сразу узнали. Тут же он купил коней и повозку и двинулся в Рим. Ему наперебой рассказывали новости. За год произошло много и хорошего, и плохого.

Консулами стали Цезон Фабий и Спурий Фурий. От тройственного союза против Рима отпали дикие вольски, затеявшие свару с кампанцами. Но оставшиеся противники от этого лишь укрепились, договорились между собою и двинулись на римские земли. Эквы осадили латинскую Ортону. Вейяне подходили к самому Риму и грозили начать осаду, правда, не приводя пока что этой угрозы в исполнение. Зато поля разоряли безжалостно. Когда объявили мобилизацию, трибун Спурий Лициний наложил на неё вето до тех пор, пока не будет принят аграрный закон. Поскольку положение было явно угрожающее, против Лициния восстали в том числе и его коллеги. Никто не мог отменить интерцессию трибуна, но среди римских магистратов запрещение всегда было сильнее приказа. Другие трибуны наложили вето на вето. Набор в армию прошёл достаточно гладко. А вот война, можно сказать, позорно. Фурий пошёл на эквов. Те без боя отступили от Ортоны. Он доставил горожанам припасы, а когда ушёл, эквы вновь её осадили, а граждане отказались идти во второй поход. С Фабием получилось ещё более скандально. Он вызвал вейян на сражение и построил своё войско так хорошо, что обратил их в бегство одной конницей. И тут все римляне единодушно разошлись и отправились домой, не преследуя бегущих и не закрепляя победу, а лишь ругая своё правительство и Фабиев. Консул пытался воздействовать на них и приказами, и руганью, и стыдом. Ничего не помогало: терпение народа было на грани.