Читать «Полковник» онлайн - страница 39

— Как хотите, а дешевле никак нельзя, была б грунтовка тридцать восьмая, тогда бы можно, а с грунтом сто тридцать шестым никак нельзя. — И Жорка еще раз, дабы уже полностью убедиться в собственной правоте, оглядел потолок, а заодно уж и обстановку комнаты мэнээса Скачкова, да и самого мэнээса, уныло почесывающего затылок.

Пробивая разводья дыма, которым то и дело окутывалось Жоркино лицо, взгляд остренько кольнул туда-сюда и вновь замер на унылой фигуре хозяина. От созерцания стоящего перед ним мэнээса щека вдруг Жоркина дернулась влево, к уху, скрытому не то волосами, не то войлоком, выбившимся из шапки, сидящей несколько небрежно набекрень, отчего в тщедушной Жоркиной фигуре было нечто залихватское. Щека дернулась так резко, словно кто-то дернул Жорку за ухо, подправляя его мысли, уже собравшиеся от созерцания унылого мэнээса занять какое-то неподобающее положение. Жорка тут же опомнился, в душе обругал себя: «На вас на всех не напасешься!» — и развернулся, бросив хозяину потолка:

— Прощевайте! — и исчез.

А мэнээс Скачков только вздохнул, возводя грустно очи к потолку, который давно уж нуждался в обновлении.

Потолок был в пятнах, разводах и даже кое-где стал осыпаться. Мэнээс Скачков все откладывал побелку. «Вот ужо защищусь! — думалось яростно в молодые годы. — Тогда уж!..» Но годы шли, а защита все оттягивалась и оттягивалась. То направление, которым он занимался, вдруг начинало считаться малоперспективным, то вдруг научный его руководитель с некоторых пор начинал кого-то чего-то… Одним словом, приходилось менять мэнээсу Скачкову научного руководителя, и опять все начинай сначала. Уже и тридцать стукнуло, и сорок подошло, полысел и не то чтобы уж постарел как-то сильно, нет, а словно бы подсох, посерел. Словно бы он теперь постоянно присыпан штукатуркой, осыпающейся с потолка. Разумеется, никакой штукатурки на себе мэнээс Скачков никогда не допустит, человек он опрятный, просто выцвел как-то незаметно за столько лет ожидания, и всё. Конечно же не женился, ку-уда… с таким-то потолком. Теперь уж после защиты только, за мэнээса сорокалетнего кто пойдет? За кандидата-то небось всякая пойдет! Так и жил уже много лет мэнээс Скачков на сто десять рублей, и ничего — привык как-то, раз в месяц примерно заходил с бутылкой вина к Зинке-аптекарше. Шикарная была раньше женщина! Да и сейчас еще ничего, горячая… А вот мэнээс Скачков с этим потолком совсем извелся, с весны все думает, думает — подновить как-то надо, а то чего-то уж совсем… как в конуре… Вот и к Зинке-аптекарше визита два уж пропустил, не до нее.

На другой день после Жоркиного посещения поехал мэнээс, как обычно, к девяти на службу в свой институт — НИИВирус, в один из многочисленных отделов, а именно в отдел молекулярной биологии, в сектор кофакторов (то есть сопутствующих факторов), где он и числится уже шестнадцатый год мэнээсом. Пришел сюда молодым специалистом прямо с институтской скамьи. А сейчас уже залысины. Кстати, очень похожие на такие же у академика Красько, пустяк, конечно, но приятно. А так-то, разумеется, радоваться, прямо скажем, нечему — спортивный пиджачок, который не снимая носит четвертый год уже, висит мешковато, перхоть на плечах, локти засалены, несмотря на сатиновые нарукавники, которые завел мэнээс Скачков себе за правило обязательно надевать.