Читать «Полковник» онлайн - страница 306

Она зажгла свет, поставила жарить картошку, включила последние новости по «Маяку», сменила наволочку и все охала, причитала:

— Ну как же вы, Павел Константинович, взрослый мужчина — полезли на стул, как ребенок! — Нина Андреевна проветрила комнату, укрыв полковника одеялом под самый подбородок, подмела пол и все охала, причитала. — Ох, да ведь как же это больно-то сломать кость в ребре… а потому что все сам да сам… вот и досамкался… а еще военный человек… — слышался уже на кухне ее голос, шипела на электроплитке картошка, булькал чайник, дребезжа крышкой, последние известия были весьма интересны, а Нина Андреевна через все это обволакивала простыми, как простыни, словами: — …Три войны ведь прошли, изранены — живого ведь места нет, от наград мундира не видать, а вот, поди ж ты, полез на стул, кость сломал… о-ох, как же это, боль-то какая! Господи! И воды некому подать, и подушки взбить некому! Палец прибьешь, и то в глазах темно, а тут… Вот вы говорите: деньги, — поставив перед полковником стакан чая, ложечкой помешивая, Нина Андреевна присела напротив и пригорюнилась. — А я разве ради денег? Да я б никогда, — она вздохнула, — жалко мне… кошку и то жалко, собаку какую… птицу вот…

Ночью стало плохо, вызвали неотложку, врач по хронометру зафиксировал остановку сердца. В реанимационном отделении лишь через семь с половиной минут восстановили сердечную деятельность. И поскольку остановка сердца была почти критическая, врачи с большим интересом ждали результата. Полковник, разумеется, ничего этого не мог знать. Но суть того, что с ним произошло, жгучий медицинский интерес к его случаю, обещавшему обогатить науку, — все это застряло в нем странным ощущением какого-то бесполого голоса, в сопровождении которого в труднейших муках пробивалось на свет божий сознание полковника. Голос был ровный, спокойный, как бы даже и попридерживал полковника в темноте… хотя, возможно, голос был и в самом полковнике, по нему как бы, по этому ровному как канат голосу и пытался выбраться полковник, вялыми, безвольными движениями пытался. А голос прочный как канат: «Исконное право всякого государства зиждется на собственном величии и суверенности, ибо существует независимо от всех отдельных индивидуумов. Сверхиндивидуальные связи столь же первичны, как и ты — человек, не понимающий трансцендентной сути государства, которая заключается в том, что социально полезное никогда не совпадает с личной справедливостью, тем более с личным желанием…»