Читать «Покой» онлайн - страница 148

Мюмтаз слушал ее и в то же время размышлял о Шейхе Галипе. Ему не нравился ни план книги, ни уже написанные части. Все нужно было переписать. Ему хотелось работать не рывками, а ровно, спокойно размышляя. Он рассказал об этом Нуран, когда они стояли на берегу бухты Канлыджи, а месяц изливался в море, словно по золотому желобу.

— Слишком небрежно выходит, — говорил он. — А мне этого не хочется. Сейчас, слушая тебя, я почувствовал необходимость попробовать какую-то новую форму помимо обычной компиляции. Разве рассказ, начавшись в одном месте, должен в другом месте во что бы то ни стало закончиться; разве герои непременно должны двигаться уверенно, как локомотив по уложенным рельсам? Может, достаточно взять жизнь героя за основу и собрать вокруг его фигуры несколько персонажей? Если Шейх Галип окажется этой основой в окружении этих людей, нескольких состояний его души, нескольких страниц его жизни достаточно… — Затем, глядя на противоположный берег, он добавил: — Только при одном условии…

— При каком условии, Мюмтаз?

— Пусть он объяснит нам нас самих, нас и то, что нас окружает…

Бухта Канлыджи переживала наслаждение беззаботной радостью по причине полнолуния. Кроме них с Нуран, вокруг почти никого не было. Стояла уже глубокая ночь. Смолкли даже последние звуки радио, доносившиеся из окон домов. Был только месяц и его мир золотых грез, музыка безмолвия, и они вдвоем. Эта музыка становилась все сильнее, кружа, словно надоедливая мысль.

Нуран то и дело опускала руку в море, оттягивала и разрывала голубую шелковую ткань, которую месяц натянул на воду, и, может быть, только в тот момент сознавала, что это только отражение, только фантазия.

— Только тогда будет возможным не застревать на странице. Основная твоя мысль, словно мякоть фрукта вокруг зернышка…

Нуран сказала:

— Я поняла… Весь Босфор, все Мраморное море, Стамбул, все то, что мы видим и чего не видим, мы все как мякоть фрукта вокруг зернышка месяца… Мы все привязаны к нему. Посмотри на вон те холмы…

Почти все вокруг принимало в себя лунный свет, постепенно, друг за другом. Казалось, все вокруг даже говорило женским голосом: «Приди ко мне, измени меня, создай меня, сделай другой, заставь заблестеть мои листья, преврати мою тень в твердый, темный металл…» И все окружавшее их втягивало в себя месяц всей кожей, кожурой, листьями, поверхностью, пытаясь соединить со своей сущностью. Лицо Нуран было полно этого света, как хрустальная чаша. Весла лодки, проплывшей мимо них, ныряли в воду и поднимались из нее, блестя, будто были сделаны из алмазов. Да, Вселенная казалась разрезанным надвое фруктом, а месяц напоминал ее зернышко, собравшее все существующее вокруг себя.