Читать «Говорящий с травами. Книга первая» онлайн - страница 21

Ребята тут же подметили это, да и как было не подметить – всего двое из них были такого замечательного пунцового колера, что можно было темные углы освещать, и принялись подтрунивать:

– Тили-тили-тесто! Жених и невеста!

Матвей вскинулся было, но тут же остыл – ребята веселились от души, не хотели обидеть. А вот Анюта, закрыв лицо руками, побежала прочь. Матвей не пошел за ней – незачем. Захочет – вернется и будет веселиться со всеми.

Они купались, доставали со дна камешки, переплывали плес туда и обратно, стараясь, чтобы не снесло течением слишком далеко. Побеждал тот, кто выходил на свой берег ближе всех к теплившемуся на берегу костерку. Матвей побеждал сегодня во всех состязаниях – это был его день.

А потом они пошли к нему домой, где мама с отцом уже приготовили на улице большой стол, уставили его пирогами да наваристой ухой. Посреди стола красовался большой запеченный гусь с яблоками.

Все расселись шумной гурьбой. Анюта тоже пришла. Матвей сел с одного торца стола, отец с мамой – с другого. Отец поднялся, одернул рубаху, огладил бороду:

– Ну, сынок, вот ты и повзрослел. Теперь, если что со мной случись, будешь ты главным в доме. Ну-ну, мать, – приобнял вскинувшую на него глаза жену, – будет. Сын наш вырос. Поздравляю тебя, сынок.

С этими словами отец извлек из-под стола и протянул Матвею длинный сверток. Сердце забухало в груди, он боялся поверить глазам, но руки уже сжимали в руках, ощущали тяжелую надежность винтовки.

Дрожащими руками Матвей развернул холстину, и на свет появилась берданка – новая, в смазке. Новый не истертый приклад, блестящий ствол. Матвей приложился – приклад удобно уперся в плечо, как будто друг руку положил. Матвей поднял на отца сияющие глаза и не стал ничего говорить. Все и так было ясно. А мама смотрела на него и грустно улыбалась.

А потом Игнат попросил гармонь и так урезал, что ноги сами пустились в пляс! Матвей улучил момент и сказал ему:

– А зачем же ты сказал, что играть не умеешь?

– А я только что научился. – Игнат подмигнул ему, тряхнул соломенными волосами и заиграл еще пуще…

Прошла неделя. Матвей изнывал от нетерпения пострелять из берданки. Но отец запретил.

– Сначала научись разбирать и собирать с закрытыми глазами, ходить за оружием. Пойми, как оно работает. И потом только учись стрелять. Иначе навредишь.

Сказал как отрезал. Когда отец говорил таким тоном, спокойными рублеными фразами, спорить с ним было бесполезно.

И Матвей учился. Разбирал и собирал, смазывал, чистил, прикладывал к плечу и долго выцеливал, привыкал к весу винтовки в руках, учился с ней ходить. Брал ее с собой в лес и ходил, постепенно переставая ощущать вес на плече.

Наконец пришел день, когда отец утром сказал:

– Собирайся, в тайгу поедем. Ружжо не забудь.

Матвей обрадовался, засуетился, собирая все потребное в дорогу… Вот все готово, пора. Сначала – на пасеку, проверить. Потом – зимовье. Попутно – по еланям посмотреть травы.

…Телега привычно тряслась на ухабах, Серко бежал рядом, иногда ныряя в высокую траву. В воздухе висел гул комаров и слепней, солнце неярко светило сквозь тонкую пелену знойных облаков. Такие бывают после долгой жары, затягивают тонкой кисеей небо и не пускают жару к земле, создавая парник. Земля парит, предвещая близкую грозу. Воздух настаивается на терпких запахах полевых трав и влажной земли, хвои и листвы, становясь густым и плотным. И разливается вокруг такое тревожное ожидание. Кузнечики поют как-то не вместе, по одному. А комары и оводы атакуют особенно зло. И даже птицы поют так, будто боятся криком прорвать эту тонкую пелену. И тогда на землю хлынет…