Читать «Скрамасакс» онлайн - страница 75

После смерти переход душ от состояния к состоянию как правило постепенный, а итог всех жизненных циклов, очевиден — это либо полная тьма и небытие, либо абсолютный свет и соединение с Богом, однако, до этого ещё нужно дожить. У меня, к примеру, другая судьба — мне не дано смертью обнулить жизненный счёт и начать путь заново, по крайней мере — пока… это, конечно же, очень сжато, но для тебя достаточно — переваривай…

— Так выходит, что теория реинкарнации верна? — не смог удержаться я от вопроса.

— Не совсем так — человек движется либо вверх, либо вниз, а в какой это будет форме — сугубо индивидуально. Реинкарнация, безусловно, имеет место, однако повторюсь, у меня есть серьёзное подозрение о влиянии на всё это эгрегоров — идей и концепций к процессу существования которых приложил руку конкретный человек. Другими словами — во что ты веришь при жизни — то с тобой произойдёт и по приходу смерти, но согласно с делами — это неизбежно при любой религии…

— Понятно… что ничего не понятно… ну, ты меня и загрузил. Того и гляди — мозг взорвётся… — с этими словами, пришпорив коня, отправил его галопом. Несясь на застоявшейся лошади старательно пытаясь прогнать хаотичные мысли, я разглядывал окружающий дорогу пейзаж.

Лес выглядел сказочно: зелёные красавицы ели, как бы застыли в бесконечном хороводе времени в обнимку с почти лысыми уже берёзками, одинокие пирамидки можжевельника меж них притаились, словно крестьянские дети, задумавшие какую-то каверзу на деревенском гулянии, а запах… так пахнет лишь осень и это — непередаваемо. Бьющий в лицо прохладный ветер, несколько отвлёк и успокоил.

Глава 12. Разбойники

Оторвался от друзей я далеко. Лес резко закончился, и перед взглядом предстало перечёркнутое змеящейся дорогой поле. Первое, что бросилось в глаза это остовы закопчённых печей. Те словно гнилые зубы древнего старца уродливыми ранами разрывали весьма идиллический пейзаж. Ввиду достаточно большого расстояния кроме них никаких признаков деревни я не видел, вероятно, руины скрывала трава — лишь поле, дорога, далёкий лес и трубы — полный сюрреализм. Представилась виденная в детстве панорама сожжённой нацистами Хатыни и мурашки толпой пронеслись по коже. Несколько дней назад мы проезжали мимо — всё было нормально, обычная крестьянская суета, на нас внимания никто не обратил, в принципе, мы на них тоже.

В небе громко каркали, ругаясь меж собой, вороны. Я их спугнул, и всеобщая свара не состоялась. Подскакав к пепелищу, притормозил коня, задумался, сделал незначительное усилие и увидел ауру этого места.

"Как, при должной тренировке, всё упрощается. Совсем недавно, мне требовалось минут десять — пятнадцать, ещё и пыхтел как паровоз, сейчас же данное действие заняло секунд тридцать — не больше" — размышлял я, разглядывая пепелище. В общем-то, ничего примечательного не было, за исключением нескольких точек совсем не имеющих ауры.