Читать «Линия перемены дат» онлайн

Ирина Василькова

ЛИНИЯ ПЕРЕМЕНЫ ДАТ

* * *

О свете закатном, о небе большом, о жизни у самого края — как в черную заводь входить нагишом, в запретные игры играя. Кувшиночьи стебли, цепляясь к ногам, шнуруют слоистые воды… Я даже любимым своим не отдам привольно текущей свободы. На теплом холме — зацветающий сад и графского дома колонны, но жарко ключи ледяные кипят, лаская холодное лоно. Камыш разливается по берегам, звезда обжигает живая, но крепнет вдали жизнерадостный гам, петардами тишь прошивая. К катарсису клонит лягушечий хор, свистит филомела в малине, и бедную свадьбу снимает в упор какой-то залетный Феллини. Сегодня суббота — гуляет народ, в питье проявляя сноровку. Невеста стоит у заветных ворот, уже распуская шнуровку, и счастье саднящим медовым комком в гортани мешает дыханью. Когда это было и где этот дом и черной реки колыханье? Жужжит и тревожит чужое кино про дурочку в платьишке белом, и рвутся петарды, а дальше — темно, и мгла заросла чистотелом.

* * *

Тишина выпрямляет слух, ночь шлифует оптику взгляда, ртутной дрожью Иакова беззвездно гудит листва, на развилке корявой яблони тихо бубнит дриада, рассекают воздух полночные существа. Я лицом к лицу с изнанкой судьбы, и если не бояться тайных подсказок, стрелок, примет, так легко дрейфовать рекой, где утерянные воскресли, а утраты не в счет, потому что их просто нет. Получаешь подарок — но сразу чужого хочется, ждешь награды обещанной совсем в другой стороне. Честно выслуженная Рахиль, последнее одиночество — как ты колешься, жжешься, как не даешься мне!

* * *

Не штопается, не клеится, не латается — горячий узор не липнет к такой канве — ползет под пальцами, клочьями разлетается… Кропит муравьиный дождь по сырой траве, ветродуй, налетающий с четырех сторон света, лопасти привинчивает к моей голове… Окурки прошлогодние в банке — плохая примета, переживший зиму фонарик физалиса гол и слеп. У меня в подвздошье застряло чужое лето, я сижу в продувном переходе, прошу на хлеб. После жизни осталась хитиновая оболочка, а душа ушла, и оттиск ее нелеп, будто здесь спала на глине чужая дочка, хиппующая куколка, играющая в ку-ку, все закатывающая в асфальт — ни зернышка, ни листочка… Я нашла ответ, но, кажется, не в строку — если нет души, кто же корку пробить пытается навстречу потустороннему сквозняку?

* * *

Кустится крапива, и птаха невзрачная свищет. Душа терпелива и маленьких радостей ищет в отсутствие прочих, в неявные смыслы вникая. Ну, разве что к ночи накатит тоска городская. В герметике сада — свои потаенные лазы, и помнить не надо, какие на свете алмазы сияли мне прежде, поскольку отчетливо знаю — из атомов тех же составлена сажа печная. А в полночь в лицо брызжет небо, что пена морская, как шелк сквозь кольцо, синий свет сквозь меня пропуская, и выучкой сольной грозит педагог терпеливый душе подневольной, безвольной, привольной, счастливой.