Читать «Неучтенный» онлайн - страница 523

Константин Николаевич Муравьев

Из всего вышеизложенного, обработанного и найденного Наргон выделил, что с вероятностью восемьдесят процентов я получил способность передачи и перехвата любого типа сообщений, проходящих через менто-информационное поле и гиперпространство, путем вытягивания информации о них из ментального поля окружающего пространства. Кроме того, он выдвинул гипотезу о том, что без дополнительного усиления я принимаю только широковещательные и достаточно сильные сигналы или сообщение, получателем которых являюсь лично я. Какова минимальная граница для пеленгации и перехвата мною любого сигнала, он ответить затруднялся, но не ниже уже поступившего от неизвестного. Ее он пока предложил принять за единицу и ориентироваться на такой уровень. Помимо этого он утверждал, что при освоении техники усиления и выделения на общем фоне какой-то определенной волны передачи ментоинформации я смогу выступать неким биолокатором, способным прослушать все проходящие в зоне моей досягаемости каналы передачи информации, как ментальные, так и технические.

Но основ работы для дальнейшего развития в этом направлении он подсказать не смог. Единственное, что он рекомендовал, это больше внимания уделить работе с менто-информационным полем, так как наибольший объём данных по перехвату информации поступает именно оттуда. Про передачу информации Наргон также ничего не посоветовал. Эта технология основывалась на неизвестных ему принципах, и зацепиться для их выяснения ему было не за что.

Оценив доставшийся мне подарок и тот потенциал, который он мне может предоставить, я решил разобраться с ним при первой возможности, ведь независимое подключение к любым информационным каналам и из любой точки вселенной давало неимоверную автономность в работе и огромнейшую мобильность. По сути, если я освою эту технику, то меня будет невозможно засечь.

Но оставив на будущее не слишком приоритетные задачи, я решил заняться делами насущными. Сейчас главным же является добраться до места встречи с родственниками девочек и передать их с рук на руки. А кроме того, чтобы сходить и встретить родителей девушек, у меня была еще одна не менее архиважная задача.

Я хотел есть – именно поэтому я завернул на камбуз, где стал свидетелем, вернее слушателем, любопытного разговора между моим женами (смешно звучит, но как оказалось, так и есть, до сих пор улыбаюсь и привыкнуть не могу).

* * *

– Леита, ты рада? – спросила за тонкой стенкой Рахута у своей тети. Хотя какая она для нее тетя. Разница между ними только официальная, а если судить по их внешности и поведению, то эти две прелестные девушки были сверстницами.

– Верно, даже как-то не верится. Родители, братья, Инола и Тара. Все вместе. Рядом. Столько лет прошло. А никто из них нисколечко не изменился. Только у мамы глаза стали гораздо печальнее.

– Ты не видела ее до этого. Были моменты, когда она думала, что ее никто не замечает, и я знаю, что это было не раз, об этом говорили мама с папой. Я случайно застала один из них, она сидела в кресле и смотрела как раз на твою голограмму. Никогда не забуду этих ее глаз. Мертвые озера, полные печали и тоски. Сейчас они другие. В них просто застыла капелька грусти. Но и ее мы растопим, когда будем дома, – возразила ей Рахута своим маленьким повествованием.