Читать «Зоркое око» онлайн - страница 234

Впрочем, какая же сегодня работа!. Наверно, все сидят за столом. Мать выскоблила доски стеклом, поставила берестяную сахарницу и голубые..

– Внимание!. Красная площадь, – негромко сказал репродуктор. – Все глаза обращены. . асской башне.. Через. .

уту.. чнется парад.

Корж вскочил. Все обернулись к приемнику.

– Я нечаянно! – закричала Илька, поспешно отдернув руку.

Говорила Москва. Затухая, точно колеблемый ветром, звучал голос диктора. Он описывал все: простор площади и свежесть осеннего утра, освещенные солнцем звезды

Кремля, появление делегаций, стальные шлемы пехоты, скульптурную группу напротив ворот Спасской башни, называл людей, стоявших у Кремлевской стены, – имена, знакомые всем, от чукотских яранг до поселков горной

Сванетии.

Накапливались войска. Оживали трибуны. Кому-то аплодировали, где-то музыканты пробовали трубы. Прозрачный неясный гул висел над Красной площадью.

И вдруг сразу стало тихо, как в поле. На том краю мира не спеша били часы.

– Десять, – сказал тихо Белик, и все бойцы услышали дальний звон подков.

Ворошилов объезжал войска, здороваясь и поздравляя бойцов. Площадь отвечала ему всей грудью, дружно и коротко.

Потом они услышали глуховатый голос наркома. Он говорил, сильно паузя, отчетливо и так просто, что забывалась торжественная обстановка парада. Он напоминал о том, что было сделано за год, о силе и целеустремленной воле народа. Последние его слова, обращенные к Красной

Армии, были заглушены треском атмосферных разрядов, точно по всей стране прогремели орудийные залпы салюта.

. .Вошел на цыпочках Дубах и сел сзади бойцов. Илька вскочила к нему на колени.

– Танк больше лошади? – спросила она.

– Тсс... Больше.

– Значит, главнее. А почему пустили вперед академию?

Она больше танка?

Сделав страшные глаза. Дубах закрыл Ильке рот ладонью. . Сквозь марш пробивались отчетливые, мерные удары. Разом впечатывая многотысячный шаг, проходила пехота.

– Товарищ начальник, – спросил Корж, – что сначала идет, артиллерия или конница?

Дубах подумал. Он ни разу не видел московских парадов и стыдился в этом признаться. Ездить приходилось много, но всегда по краю страны. Негорелое, Гродеково или Кушку он знал лучше Москвы.

– Как когда, – ответил он осторожно. – Сегодня – не знаю..

По камням Красной площади хлестал звонкий ливень. .

Скакала конница. Вихрем летели к Москве-реке тачанки.

Потом наступила долгая пауза. Странное, еле слышное пофыркивание неслось из Москвы.

– Вся площадь в автомашинах. . – пояснил диктор. –

Теперь движутся гаубицы. . их колеса обуты в резину.

И вдруг какой-то странный рокочущий звук ворвался в казарму, точно над Москвой разорвался длинный кусок парусины.

– Слышали? – спросил рупор поспешно. – Это истребитель... Он похож...

Голос его потонул в низком реве пропеллеров, в лязге танковых гусениц. Парусина над площадью рвалась беспрерывно.

– Девятнадцать. . двадцать. . двадцать семь. . сорок два... – считал Белик, – сорок три. . пятьдесят!

– Это целый дредноут! – крикнул диктор. – У него четыре башни. В нашем здании стекла дрожат!