Читать «Зоркое око» онлайн - страница 225
Б. Лавренев
Люди собирались уже расходиться, но вдруг на краю выгона показался рыжий конек. Был он без всадника –
только широкое седло блестело на солнце – и летел, распластавшись, прямо на лозы. Не успели люди завернуть коня, как из-под брюха вынырнул всадник – маленький, цепкий, с озорным лицом деревенского парня и белым цветком за оттопыренным ухом.
Он круто завернул коня и стал у контрольной черты.
– Пошел! – крикнул Дубах.
С места в галоп поднял всадник коня. Он бросил повод, два клинка блеснули в руках.
Веселую усмешку разом сдунуло с губ бойца. Грозно стало молодое лицо. Он приподнялся на стременах. Два клинка чертили в воздухе быстрые полукруги. Кажется, всадник еще примерялся, в какую сторону обрушить удар, но лозы, не вздрогнув, уже вертикально оседали на землю.
Сверкающие капли скатывались к рукояти. То были взмахи неощутимой легкости, быстрые, как укусы.
Председатель колхоза, бывший партизанский вожак
Семен Баковецкий, хромой старичок с голубыми глазами, стоял возле Дубаха. Вытянув шею, он беззвучно шевелил губами, точно завороженный сабельной мельницей.
– Чей это? – спросил он, когда последний прут торчмя ударился оземь.
Дубах подбоченился.
– А что, разве по удару не видно?
– Догадываюсь.
– То-то, – сказал Дубах и зашевелил усами, пряча улыбку.
А маленький всадник тем временем показывал новые чудеса. Он наклонился к шее коня, шепнул что-то в сторожкое ухо, и сразу, повинуясь голосу и железным коленям, конь стал клониться, упал на бок и замер. Конник распластался за ним на земле. Только край фуражки да белый цветок были видны с дороги.
Через секунду боец снова очутился в седле. Будто случайно, выронил он из кармана платок, обернулся, разогнал коня и, изловчившись, достал белый комочек зубами.
– Товарищ Корж, – сказал Дубах, когда лихой наездник спешился в группе бойцов, – старики хотят знать, какой вы станицы.
– Разрешите отрапортовать?
– Только без фокусов.
Но Корж, здороваясь с Баковецким, уже сыпал скороговоркой:
– Казак вятской, из семьи хватской, станицы Пермяцкой. Сын тамбовского атамана, отставной есаул войска калужского!
Баковецкий схватился за уши.
– Э... да он еще и пулеметчик! – закричал он смеясь.
Перебрасываясь шутками, кавалькада потянулась к
Кущевке.
Наступал вечер, холодный, пунцовый, – один из тех октябрьских вечеров, когда особенно заметна величавая и безнадежная красота осени.
Все было желто, чисто, спокойно кругом. Березы и клены покорно сбросили листья. Только дубы еще отсвечивали ржавчиной – ждали первого снега. Ледяными, мачехиными глазами смотрела из колдобин вода. Запоздалый гусь летел низко над лесом, ободряя себя коротким гагаканьем.
Всадники ехали шагом. И с боков и за ними тучей шли кущевцы. Бежали мальчишки. Неторопливо вышагивали старики в высоких старинных картузах. Щеголи в кубанках, посаженных на затылок, шли по обочинам, чтобы не запылить сапог. Взявшись за руки, с визгом семенили дивчата, а на пятки им наезжали велосипедисты. То был веселый, крепкий народ, сыны и правнуки тех, кто огнем и топором расчистил тайгу.