Читать «Путин и враги народа» онлайн - страница 129

Михаил Швыдкой в телепередаче: «Пушкин устарел…» Ну, нет, великий поэт жив и просто необходим хотя бы для лучшего понимания орды швыдких:

О, сколько лиц бесстыдно бледных И сколько лбов широкомедных Готовы от меня принять Неизгладимую печать.

Валерия Новодворская, отбывшая в лучший мир с телеграммой президента о соболезновании: «Русская нация — раковая опухоль человечества… Русскому народу место в тюрьме. Я вполне готова к тому, что придется избавляться от каждого пятого» (Цит. По: СиД. № 21). Как Чубайс, она готова была избавиться от 25–30 миллионов русских, но, увы, случилось так, что они по воле божьей избавились от нее.

Дмитрий Быков, писатель, более знаменитый, чем художник Коровин: «Разговоры о российской духовности, исключительности и суверенности означают на самом деле, что Россия — бросовая страна с безнадежным населением… Большая часть российского населения ни к чему не способна (А он способен на все. — В.Б.), перевоспитывать ее бессмысленно… Российское население неэффективно. Надо дать ему возможность спокойно спиться или вымереть от старости». Не рой могилу другому, трезвенник, можешь загреметь туда не в старости, а во цвете лет и при полной трезвости. Как Новодворская.

Артемий Троицкий, музыкальный критик: «Я считаю русских мужчин в массе своей животными и считаю, что они, в принципе, в массе своей, должны вымереть» (СиД. № 21). И этот недоносок о том же! Национальная идея? В принципе-то, мыслитель, «мы все сойдем под вечны своды, и чей-нибудь уж близок час». Говорят, чем человек злобней, тем этот час ближе. Не исключено, что близок именно твой час…

Людмила Улицкая, писательница многих книг: «Я уже не раз это говорила, нам очень повезло, потому что Альберту Швейцеру пришлось покупать билет, бросить Баха и ехать лечить грязных, диких, больных дикарей. Нам никуда не надо ехать, достаточно выйти из подъезда — и вот мы уже в Африке» (Цит. По: ЛГ. 2016. № 28). Мадам невтерпеж лично подтвердить слова Чехова о том, что улицкие — это люди, «не знающие, чуждые коренной русской жизни, ее духа, ее форм, ее юмора, совершенно непонятного для них, и видящие в русском человеке ни больше, ни меньше, как скучного инородца» (ПСС. Т. 17. С. 224). То есть мадам видит в русском грязного, дикого, больного африканца, которого надо лечить с помощью ее умных книг.