Читать «Крест великой княгини» онлайн - страница 166

Мать всегда говорила Борису о законах вселенского возмездия, она не называла их законом божьим, но Борис отчего-то понимал, что именно его она имела в виду. Она всегда говорила, что хорошие поступки, так же как и плохие, всегда накладывают отпечаток на жизнь человека. Возмездие может настичь не сразу, но оно неминуемо, и чем дольше оно не настает, тем страшнее оно будет. Иван Маслов своим предательством погубил не только себя, но и любимого сына, брата, внуков. Страшная кара, даже если он об этом и не узнал.

— А почему и как вы убили своего отца?

— Это же очевидно, — приподнял голову Кирилл. — Валя рассказала мне, что приходил ваш сотрудник. Разговаривал с Леней, и тот подробно рассказал, как они с дедушкой провели каждый свой день. Я спросил Леню про вокзал, и он с удовольствием повторил то, что рассказал вам. Что мне оставалось делать? Я решил тут же мчаться на вокзал, уговорить отца уехать, взял с собой все деньги, которые мы с Валей откладывали на мебель для новой квартиры. Но жена вдруг всполошилась, решила меня не пускать, все допытывалась, куда я так спешу да что случилось. Успей я на вокзал на полчаса раньше, все могло бы сложиться иначе, — безнадежно вздохнул Кирилл. — А когда приехал на вокзал, увидел, как вы двое направляетесь к отцу. Все, что я смог сделать, — дать ему сигнал, чтобы бежал. И он послушался, потому что после смерти дяди Пети и сам был напуган. Он побежал к платформам, но я знал, куда он все равно попадет, к перелазу. Так он иногда путь домой срезал. Стена в том месте не такая высокая, да и куча мусора внизу, по ней легко залезть на стену. Я уже понял, что ему не сбежать от милиции, и поэтому единственным шансом спасти семью стало убийство отца.

— А куда вы дели оружие?

— Выбросил в какую-то урну на Невском. Отпечатков моих на нем не было, а оставлять нож у себя было уже глупо.

Он снова сгорбился, опустив голову на руки. В кабинете стояла тишина.

— Видно, бабкино проклятие нас всех погубило, — вздохнул Кирилл Иванович едва слышно, а потом словно встряхнулся и добавил, твердо, решительно: — Нет! Малодушие. Вот что нас погубило. Малодушие! Отец хотел свою шкуру спасти и смалодушничал. Я его пожалел, знал, что он натворил, понимал, содрогался от отвращения и все равно смалодушничал, не сдал его. — Он горько усмехнулся. — А ведь он в последнее время меня даже шантажировать стал. Да, да. Понял, что я вконец с ним увяз, и стал требовать с семьей познакомить. Не просить, а требовать. Угрожал, что, если я этого не сделаю, он сам все Валентине расскажет, и не только ей, но и внукам, и даже на работу мне напишет. Последнее, конечно, глупость, он бы прежде всего себя погубил. Но дело не в этом. Вы замечали, что в старости у человека самая суть его натуры проявляется? Ослабляются тормозящие функции мозга, что ли? Люди становятся простодушнее, искреннее в проявлениях своей натуры. И старческая мудрость — это миф. Глупец становится глупее, жадина превращается в скрягу, подлец — в мелкого пакостника, а человек трусливый, себялюбивый — в эгоиста, предателя и тирана. Ужасно было наблюдать за трансформацией его личности и осознавать, что я уже ничего не могу поделать, что я стал заложником собственного малодушия и его эгоизма. Вы знаете, какой это ужас — осознавать, что ты сам все разрушил? Уничтожил свою жизнь собственными руками. Семью, карьеру, будущее детей? — На глазах Кирилла сверкнули слезы.