Читать «Посольство монахов-кармелитов в России. Смутное время глазами иностранцев. 1604-1612 гг.» онлайн - страница 71

Монахи сетовали, что в узком кругу «губернатор» выказывает им «большую любовь», но публично ведет себя очень сдержанно. Более того, и Павел-Симон, и Зайнуль Абдин-бек были «заперты» каждый у себя в горнице и им не разрешалось выходить на улицу и общаться между собой. В то время как другие кармелиты с племянником персидского посла изучали персидский язык. Несмотря на свою изоляцию, о. Павел-Симон сделал описание города. «Казань – большой город, где все дома деревянные. Прежде это была столица царей татарских. В настоящее время здесь обитают московиты. Здесь имеется в большом количестве хлеб, мясо, рыба, молоко и яйца, и все это Buon Mercato дешево… Нет вина или фруктов. Взамен есть хорошие дубильщики тонкой кожи».

В Казани кармелиты находились несколько месяцев в ожидании навигации на Волге. 7 мая они получили известие о гибели Лжедмитрия и вступлении на престол Василия Шуйского. В Казань пришли письма от нового царя, и в городе начались волнения, одни поддержали В. Шуйского, другие отказывались верить в смерть царя Дмитрия. Кармелиты были разочарованы, так как в лице Лжедмитрия они имели могущественного покровителя. Зайнуль Абдин-бека, наоборот, это известие обрадовало, и он открыто начал разоблачать «просамозванскую» позицию кармелитов. Жизнь монахов оказалась в опасности, считалось, что все католики – пособники лжецаря. Отцы-кармелиты опасались, что новый царь даст приказ об их убийстве. Через 15 дней из Москвы пришел приказ об отпуске в Персию посла шаха, но кармелитов было приказано задержать.

Отец Павел-Симон написал царю Василию гневное письмо, в котором обратил внимание на международные договоры о неприкосновенности послов, которые не может нарушать ни один цивилизованный государь. Кроме того, Павел-Симон горько упрекнул нового царя в том, что «он и его соратники, являясь нищенствующими монахами и готовы в любой момент принять смерть во имя Христа, но их послал в Персию понтифик в качестве официальных послов, и будет ли хорошо для нового царя испортить отношения с персидским шахом». Письмо кармелита возымело действие. Когда польские послы Н. Олесницкий и А. Гонсевский узнали, что кармелиты застряли в Казани, дожидаясь прибытия И.П. Ромодановского, они обратились непосредственно к новому царю. Поляки были в курсе того факта, что, хотя московское посольство получило «отпуск» на свадебной церемонии Лжедмитрия, выехать из Москвы из-за убийства Самозванца так и не успело. Зная, что миссию кармелитов будут держать в Казани до прибытия русских послов, Н. Олесницкий и А. Гонсевский ходатайствовали за них перед Василием Шуйским. Просили польские послы и о том, чтобы уже предназначенное к отъезду посольство князя И.П. Ромодановского все-таки было отправлено в Персию. Послы подчеркивали, что папа римский, цесарь, польский король и все христианство будут весьма признательны за это Великому князю. Шуйский решил не портить отношения с европейскими государями, тем более что цели и задачи миссии И.П. Ромодановского отвечали и его интересам. Новому государю необходимо было известить шаха о своем восшествии на престол. Дьяки Посольского приказа наспех вычеркнули в грамотах и наказах имя Лжедмитрия и вписали имя Василия Шуйского. Таким образом, посольство, возглавляемое князем И.П. Ромодановским, вторым послом, «товарищем», был выборный дворянин Д.П. Есипов, через месяц прибыло в Казань, где должно было соединиться с кармелитами и вместе отправиться в Персию.