Читать «Разведка была всегда...» онлайн - страница 4

ПЕРЕПОЛОХ НА РЕЙНЕ

Конечно, всех интересуют вопросы: кто был первый разведчик? когда состоялась первая разведывательная или сыскная акция? что представляли собой первые на Руси «органы» безопасности? и т. п. К сожалению, вопросов в этой области может быть задано гораздо больше, чем получено ответов. По той простой причине, что имена многих и многих первых в истории человечества навсегда утрачены (хотя верно и другое: первые никогда не переставали и не перестанут входить в мир). И историку, если он не желает уподобиться болтуну, непозволительно обманывать свою аудиторию. Потому приходится быть осторожным и оговариваться: первые сведения о таком-то явлении (событии, учреждении, должности и т. д.) дошли до нас от такого-то времени. Однако это вовсе не означает, что до этого времени ничего подобного не было.

Так вот. Одно из первых сообщений о русской разведке датировано с точностью не только до года, но даже до дня. Как сообщает придворный священник императора франков Людовика I Благочестивого Пруденций (в сочинении, известном под названием «Вертинские анналы»), 18 мая 839 года его величество принимал в небольшом городке Ингельгейме, расположенном на берегу Рейна, посланцев народа Рос — то есть государства Русь, которое в настоящее время большинство учёных справедливо отождествляют географически с Киевской державой (это одно из первых упоминаний о ней в сохранившихся документах). Прибыли нежданные гости вместе с посольством византийского императора Феофила, но, в отличие от греков, вызвали у Людовика подозрение. Представители малознакомой — или даже вовсе незнакомой — восточной страны по внешнему облику и языку очень напоминали ему, напротив, хорошо знакомых норманнов — датчан и норвежцев, нападающих на северное побережье империи, и шведов, которых он имел удовольствие видеть у себя десять лет назад. «Тщательно доисследовав причину их прибытия, — записал Пруденций, — император узнал, что они действительно принадлежат к народу свеонов. Считая их скорее разведчиками по тому царству (Византии. — Авт.) и нашему, чем искателями дружбы, он решил задержать их у себя, чтобы можно было достоверно выяснить, с добрыми ли намерениями они пришли туда (сюда? — Авт.) или нет». Очевидно, к делу была подключена имперская служба безопасности, которая под высочайшим руководством и выработала первые рекомендации. В том смысле, что, может быть, они и послы, а не шпионы, однако же очень на них похожи. А потому расследование следует продолжить. Поскольку греки, видимо, уже откланивались, Людовик просил их сказать своему августейшему брату (отправив в Константинополь и письмо), что «из любви к нему охотно принял» гостей из страны Рос, и «если они окажутся людьми вполне благожелательными, а также представится возможность им безопасно вернуться на родину (о содействии чему просил Феофил. — Авт.), то они будут туда отправлены с охраной. В противном же случае они будут отправлены с посланными к его особе, с тем чтобы он сам решил, что с таковыми надлежит сделать». Какой «случай» был в конце концов доказан — «противный» или иной — и куда затем отправились послы государства Рос, в Константинополь или в Киев, — это осталось неизвестным. Следовательно, неизвестно, были ли первые официальные представители Киева в империи франков разведчиками. Людовика ведь смутила прежде всего их национальность.