Читать «Красные пески» онлайн - страница 36

Не знаю, помог ли мой шепот, но лицо Шелтера разгладилось. Он весь расслабился, успокоился. Уголки его губ даже снова приподнялись в слабой улыбке. Быть может, он просто уснул, и оказался в нашептанном мной сне. Как же мне хотелось оказаться там с ним! И остаться там навсегда.

Но мне туда не было дороги. Оставалось лишь сидеть рядом с ним, держать за руку, гладить по волосам и жалеть. Жалеть о том дне, что мы упустили из-за меня. Жалеть обо всем сказанном и не сказанном, но больше всего – о не сделанном.

Глава 8

Вот уже три дня столичный дом генерала Шелтера был погружен в тишину. Немногочисленные слуги ходили на цыпочках, говорили редко, а если приходилось, то тихо. Даже всегда шумная Мег предпочитала говорить полушепотом. И если в первую нашу встречу она смотрела на меня свысока, с легким пренебрежением, то теперь в ее взгляде я видела лишь благоговейный трепет.

Она ни слова не сказала мне, когда я пришла на кухню в первый раз и заявила, что мне нужно приготовить бульон. Только молча показала, где что лежит, и наблюдала за моими действиями со стороны, нервно комкая в руках полотенце.

В прежние времена я почти не готовила мясные бульоны. В Оринграде всегда хватало дешевой рыбы, особенно во второй половине дня. Рыбаки снижали на нее цены, чтобы избавиться от остатков и не возиться с залежавшейся тухлятиной. Мясо же стоило дороже, и мы с отцом покупали его редко, обычно для праздников. Поэтому рассказ Галии о том, что бульон получится вкуснее, если перед варкой мясо прижарить на раскаленной сковородке, стал для меня настоящим откровением. Зато теперь Мег посмотрела с уважением, когда я, помыв небольшой кусок говядины на косточке, достала и водрузила на плиту тяжелую сковороду с толстым дном.

Каждый день я варила свежий бульон. Варила и шептала, вкладывая в повторяющиеся незамысловатые пожелания сил и здоровья все свои эмоции, все сердце. Чувствовала на себе недоверчивый взгляд Мег, но продолжала шептать, стоя у плиты и снимая пенку. Шептала даже переливая бульон в тарелку и неся ее в комнату.

В ту ночь, «зашептав» боль Шелтера, я через какое-то время отвлеклась от сожалений, села прямее и снова посмотрела на черную паутину, разрастающуюся под кожей генерала. В одно мгновение меня захлестнула ярость. Такая сильная, такая жгучая, что теперь уже мне пришлось стиснуть зубы, удерживая в горле рвущийся наружу крик.