Читать «Сталинские репрессии. «Черные мифы» и факты» онлайн - страница 58

В заключительном слове Г. Маленков охлаждает пыл не разобравшихся в положении дел товарищей: «Здесь на Пленуме ЦК говорили о культе личности и, надо сказать, говорили неправильно. Я имею в виду выступление т. Андреева. Подобные же настроения на этот счет можно было уловить и в выступлении т. Тевосяна. Поэтому мы обязаны внести ясность в этот вопрос.

Хрущев: Некоторые невыступившие вынашивают такие же мысли.

Маленков: Прежде всего, надо открыто признать, и мы предлагаем записать это в решении Пленума ЦК, что в нашей пропаганде за последние годы имело место отступление от марксистско-ленинского понимания вопроса о роли личности в истории…».

Совместные действия против Л. Берии, как наиболее опасного из претендентов на «десталинизацию» СССР, сплотили членов Президиума против явной угрозы и позволили заключить что-то вроде внутреннего пакта (который вряд ли был где-либо зафиксирован). По крайней мере, в дальнейшем члены Президиума выступали с общей позицией по вопросу осуждения культа личности. Также в качестве компромиссной фигуры руководителя Советского государства был выбран Н.С. Хрущев, который в сентябре 1953 года стал Первым секретарем ЦК КПСС (решение было принято единогласно).

Что же касается Л. Берии, то, кроме посягательства на светлое имя Сталина, он был обвинен в измене родине и как «агент иностранного капитала», а также агент иностранных разведок, планировавший использовать МВД против Коммунистической партии, расстрелян. Это были первые, но далеко не последние обвинения в его адрес. Их многократные наслоения в период разоблачения культа личности Хрущевым, перестройки Горбачева, демократизации при Ельцине и привели в итоге к созданию абсолютно демонической фигуры из предыдущей главы.

Глава 16. История разоблачения: ХХ съезд

Специальный доклад Н.С. Хрущева на XX съезде КПСС 1956 года называют «поворотным пунктом в истории страны». Для нашей темы он интересен в первую очередь как первооснова многочисленных мифов о сталинских преступлениях.

В предыдущей главе мы отмечали, что «десталинизация», начавшаяся непосредственно со смерти И.В. Сталина, имела черты классической дворцовой интриги и преследовала глубоко прагматичные цели. Вопросы управления страной и поиска внутренних врагов были благополучно решены партийной верхушкой осенью 1953 года, однако запустить машину пропаганды и обрушить поток «откровений» на общество никто не решался в течение еще 2 лет. В этом смысле доклад Хрущева, будучи чисто политическим, не преследовал целей разобраться в происходившем в 30–50-е годы, перед его автором стояли совершенно другие задачи, это были вопросы укрепления власти.

И дальше управлять страной так, как будто Сталин жив, было уже невозможно. В этой связи подталкиваемый, с одной стороны, необходимостью, с другой – желанием получить всю полноту власти, Н.С. Хрущев решился на публичное разоблачение «отца народов». «Эти вопросы созрели, и их нужно было поднять. Если бы я их не поднял, их подняли бы другие. И это было бы гибелью для руководства, которое не прислушалось к велению времени», – говорил впоследствии сам Хрущев.