Читать «Залежь» онлайн - страница 12

— Сеня, ты?

— Я, я, мама. Спи, чего не спишь? Батя-то спит уж?

— Нету, на мельнице. Ходила я к нему. Вальцы ли, пальцы какие-то полетели там. Пока не изладим, говорит, не ждите. Шутишь, говорит, уборка началась, а мельница стоит. Се-ень! А Сень… Невесту-то не подсмотрел там себе?

— Подсмотрел, спи.

Семен чуток прибавил огня, пошарил под лавками, заглянул на полати, сходил со спичками в кладовку. Вернулся, постоял посреди избы, руки в бока.

— Куда ж я его сунул? — Подошел к горничным дверям. — Мам! Ты рюкзак мой не знаешь где?

— Зачем он тебе ночью-то?

— Да комбинезонишко там был засунут.

— Выстирала все, на улке висит. Да зачем тебе?

— Надо. Ты спи. Я отца схожу попроведаю.

Семен дунул в ламповое стекло — и как в угольную шахту провалился. Подождал, может, глаза привыкнут к темноте, но светлее не становилось. Вытянул руки перед собой, вышел во двор, нащупал на бельевой веревке влажный еще комбинезон, как попало свернул его в комок, сунул под мышку и на ощупь же пошагал по проулку за огороды, где должна была быть вальцевая мельница, работающая исключительно на экспорт.

— Порода галагановская. И вечно-то им больше других надо, — проворчала мать вслед ему. Проворчала и с тем успокоилась: с возвращением сына для нее все возвратилось на свои места, как было до войны.

Демобилизовали офицера Галаганова потому, что подпадал он под категорию специалистов сельского хозяйства, которое нуждалось в нем, и в первый же вечер за торжественным застольем разговор об этом и зашел, куда лучше всего определиться Семену Григорьевичу, но Григорий Галаганов на правах отца и старшего в компании прихлопнул тот разговор корявой ладонью.

— Ша, мужики! Об этом успеется. Пусть он сперва отдохнет, сколько положено, а там время покажет куда.

Особой пользы, кроме как поддать, поднажать, поддеть, поддержать, Семен на мельнице не принес, но комбинезон вывозил капитально: это уму непостижимо, какая путаная и маркая механика вальцевая мельница по сравнению с танком. И все же когда застукал под утро мельничный движок и зарокотали шестерни, хлопнул отца по мокрой спине Семен:

— Наша взяла.

— Взяла, ёшкина мать!

И всю дорогу оглядывались Галагановы поочередно и враз на колечки дыма из выхлопной трубы, хотя и так слышно было — дышит старушка, ожила.

Возле ворот подал сын отцу измазанный, не достираться, комбинезон:

— Забрось куда-нибудь.

— А ты?

— До правления дойду.

— В пятую бригаду проситься, значит.

Разорвись бы сейчас снаряд в их огороде, Семен так не остолбенел бы и не растерялся.

— А… ты… откуда знаешь?

— Знаю. Ну, гляди сам, сынок, тебе с горы виднее.

В деревнях тайны подолгу не живут. Это в Кладбинке тайна Феклы Чаминой так и умерла вместе с ней, но то, пожалуй, единственный случай за всю историю.

Семен знал, что в деревнях тайны подолгу не держатся, да он и не собирался скрывать своих отношений к Шурке Балабановой, если бы знакомство состоялось. Если бы состоялось. Где-то он сам виноват, что его неправильно поняли, дали от ворот поворот. И хорошо, что не видал, не слыхал никто. Конечно, все равно об этом узнают, но чтобы так скоро до отца дошло…