Читать «Клуб для джентльменов» онлайн - страница 58

— Эй-эй, погодите! Шуток не понимаете?! Разумеется, я с ним поговорю. Попытка не пытка.

Я кладу квитанцию себе в сумочку и на ватных ногах выхожу из кабинета. Кое-как добредаю до раздевалки. Там в разгаре впечатляющая сцена: девицы сгрудились и рассматривают колечко в клиторе девушки, которую зовут, кажется, Пэрис. Она только что сделала пирсинг и теперь хвастается.

— Совсем не больно было. Нисколечко!

Конечно, нисколечко не больно, когда тебе иглой прокалывают самое чувствительное место на теле! О какой боли вообще может идти речь?

— Тебя ведь Хайди зовут, да? — вдруг обращается ко мне самая горластая из девиц.

С ней я практически не знакома. Знаю только, что она отзывается на имя Фортуна, имеет больше одного ребенка и, если верить ее трепу, встречается вне клуба с богатыми посетителями, что вообще-то категорически запрещено. Обычно она не упускает случая поддеть меня; порой я слабо огрызаюсь на ее подшучивания, порой отмалчиваюсь. Сейчас девушки, которые возбужденно обсуждали кольцо в клиторе и с простодушным интересом заглядывали в щелку Пэрис, разом поворачиваются в мою сторону и замолкают — возможно, в предвкушении потехи.

У Фортуны репутация крутой. В школе такие курят на переменках в сортире и воруют мелочь из чужих сумочек.

В клубе та курица ходит петухом, у которой сиськи круче.

И Фортуна доказывает свою крутизну тем, что ставит себе уже третью пару имплантатов.

С каждым разом ее сиськи раздувает все больше и больше. На этот раз операцию делал какой-то знаменитый хирург и засадил ей какие-то совсем особенные моднючие силиконовые футбольные мячи.

Сиськи у Фортуны ручной работы, зато наглость — натуральная. И язык без костей.

Поэтому, видя, как насторожились ее товарки, я и сама настораживаюсь.

Очевидно, я чем-то ее задела — может, сама того не ведая, отбила хорошего клиента, — и теперь она хочет поквитаться.

Поскольку я молчу, Фортуна повторяет:

— Хайди, да?

Она похожа на педика в женской одежде. Губы — как две сосиски. Тоже угадывается рука не Господа, а господина в белом халате; что они туда закачивают — ботокс, коллаген или крысиное дерьмо? Вместо начисто выщипанных бровей, чуть ли не в середине лба, две черные полоски, изогнутые как логотип «Макдоналдса». И от нее всегда несет детской присыпкой. Если тебя может обидеть корова, от которой несет детской присыпкой, — значит тебя может безнаказанно обхамить кто угодно, даже ребенок, который только что выучился говорить «А пошла ты…». Покажу сейчас слабину — другие меня заклюют. Поэтому я отчаянно пыжусь и говорю:

— Да, меня зовут Хайди. И это мое настоящее имя.

Вышел неубедительный мышиный писк.

Но я чувствую себя такой больной и жалкой, что нет никаких человеческих сил глянуть Фортуне в глаза и оторваться по полной: «Что цепляешься, падла, сунь свой язык себе в жопу, если в пасти не помещается!»

Фортуна коротко оглядывается на остальных и говорит нормальным тоном, без подколки:

— Мы тут хотим тебя кое о чем попросить.

«Кое о чем попросить» звучит менее угрожающе, чем «кое-что сказать».

Тут же вспоминается сцена из какого-то фильма про тюрьму — там одного головастого парня другие заключенные нарядили писать за них письма домой. Как он ни отбивался, а таки стал тюремным письмописцем.