Читать «Принцессы-императрицы» онлайн - страница 36

Во время экзаменов императрица торжественно приезжала в институт — в великолепном наряде, в сопровождении блестящей свиты, в богатой карете.

По нескольку часов она без устали просиживала на экзаменах, тут же награждала отличившихся деньгами, ласковым приветствием, лакомствами. К детям Мария вообще относилась с особой добротой и снисходительностью.

В Смольный институт благородных девиц императрица поместила и двух девочек, оставшихся сиротами после смерти её самой близкой подруги, графини Бенкендорф, уроженки Вюртемберга. После вступления в брак с генералом Христофором Бенкендорфом, комендантом Павловска, она почти неотлучно находилась при императрице. Когда графиня скончалась, одной её дочери было двенадцать лет, другой одиннадцать. Мария Фёдоровна пыталась, как могла, утешить супруга своей почившей подруги, а заботу о будущем девочек взяла на себя. «...Поручаю Вам моих двух бедных сирот, в которых я принимаю участие столь же горячее, сколь горяча была моя дружба с их покойной превосходной матерью...» — писала она Пальменбах. И тут же, как бы в подкрепление этой своей сугубо личной просьбы, добавляла: «Я, конечно, не могла дать Вам большего доказательства моего уважения и доверия, как предоставить Вашему попечению воспитание двух молодых девушек, которые мне бесконечно дороги и мать которых была моим лучшим другом. Убеждённая в том, что Вы разделите мою нежность к ним, я доставлю себе удовольствие уверить Вас в признательности, которую я за это буду испытывать».

Всё произошло, как хотела того добросердечная Мария Фёдоровна. Девочки получили в стенах Смольного прекрасное образование, а затем — опять же с благословения подруги своей матери — удачно вышли замуж: одна за генерала Шевича, честного и доброго человека, а другая за генерала Ливена, бывшего российским послом в Лондоне.

Отец их, граф Христофор Бенкендорф, продолжал оставаться при дворе Павла I, верно ему служил. Он был известен своей исключительной рассеянностью, которая после смерти жены стала ещё большей. О нём в ту пору ходило немало анекдотов — быль это или выдумка, сейчас судить трудно. Рассказывали, например, такое.

Однажды он был у кого-то на балу. После полуночи, когда гости разъехались, остались лишь хозяин и граф Бенкендорф. Разговор не клеился, оба порядком устали, хотелось уже спать. Хозяин, видя, что гость не собирается уезжать, предложил ему пройти в кабинет. Граф не проявил особого желания, но и не отказался. Сели в кабинете, погрузившись в молчание. Хозяин дома не мог напрямик сказать столь уважаемому человеку, как Бенкендорф, что уже пора ехать домой, но потом, решившись, наконец промолвил:

— Может быть, ваш экипаж ещё не приехал? Не прикажете ли, я велю вам заложить мою карету?

— Как вашу карету? Да я хотел предложить вам свою.

Граф по рассеянности решил, что он у себя дома, и с трудом скрывал своё раздражение: гость, как он думал, так долго у него засиделся.

В последние годы жизни граф Бенкендорф проживал в Риге. Ежегодно в день именин и рождения императрицы Марии Фёдоровны он писал ей поздравительные письма. Иногда он даже лично приезжал в Петербург к благодетельнице своих дочерей, чтобы ещё и ещё раз поблагодарить за поддержку, оказанную его семье после смерти жены, память о которой он всегда верно хранил. Его старший сын в будущем стал доверенным лицом императора Николая I и возглавил первое в России жандармское управление.