Читать «Достояние павших» онлайн - страница 174

Мать говорила, что под пеленой можно провести и год, и два, хотя сама она не обладала такой способностью, но знала, какие опасности подстерегают колдуна, вздумай он надолго обратиться чем-то неподвижным и настолько отличающимся от живого. Судя по ее рассказам, Тис легко отделался, хотя ему самому казалось, что он вышел на улицу после тяжелой болезни. Все-таки набрасывание пелены отличалось, как посмеивался тот же Глик, от естественного умения имни из редкой породы олти. Даже великое искусство никогда не сравнится с естеством. Обращаясь в камень, олти иногда вовсе забывали о том, что они люди, и оставались камнем навсегда. Тис тогда не поверил Глику, а теперь досадовал, что всегда старался прервать беседу и убежать по своим неотложным детским делам. Теперь же беседовать было не с кем.

С трудом разгрызая промерзшие орехи и забрасывая в рот горстями сушеную клюкву, Тис добрался до городского рынка и надолго застрял в кузнечных рядах, пока не вышел оттуда с вестью о том, что в деревеньке Лиственнице возле захудалого городишки Слаута мается отличный кузнец Фомх. Бывает же такая проруха, в руках все горит, нрав легкий, улыбка на месте, а не идет жизнь у человека. Жена умерла от горячки, лошадь сдохла, ни тебе помощника, ни подмастерья. А руки-то у человека золотые.

Через полмесяца, пересаживаясь с подводы на подводу, объясняя, что он едет учеником к кузнецу Фомху в деревню Лиственницу, Тис оказался на краю занесенной снегом Лиственной топи, в деревне, прилепившейся к придорожному трактиру. Услышал звон молота, приготовил какие-то слова, зашел в полутемную кузницу, разглядел широкоскулого молодого еще мужика у наковальни и понял, что все слова из его головы вылетели. Поэтому, заметив на полу мусор и окалину, Тис покачал головой, его отец не терпел беспорядка в кузне, приметил в углу метелку и принялся за уборку. Кузнец смотрел на мальчишку, вытаращив глаза, а когда тот, умаявшись, но отогревшись, попросил попить и кусочек хлеба, так же молча протянул ему и то, и другое. Так Тис и прижился. Только по весне, чтобы не лгать хорошему человеку, показал ему сверток и попросил никогда его не развертывать, потому что в нем очень страшный нож, который приносит беду тому, кто его развернет. Фомх прижал к груди руку, поклялся, что никогда не развернет такой страшный нож, тем более, если у него на гарде какой-то, по словам его подмастерья, страшный черный диск, и как будто забыл о нем, да и до того ли ему было, если он стонал по ночам и звал в забытьи умершую жену Дору. Главное, что он позволял Тису упражняться в кузне, посмеивался над его желанием самому выковать себе меч и мечтал о том, как он переедет из этой деревеньки в большой город Слаут, и как заживут они там с Тисом, а там, глядишь, и найдется какая-нибудь вдовушка с легким характером.