Читать «Зеленые погоны Афганистана» онлайн - страница 249

Огонь был очень плотным — головы не поднять. Командно-штабную машину (КШМ) всю изрешетили. Я, переползая по-пластунски, нашел укрытие и приказал связистам развернуть мне связь там. В ответ мы начали вести столь же плотный огонь, но стрельба со стороны противника не ослабевала. Связисты дали мне переносную гарнитуру — теперь можно было управлять боем. Вышел на связь с Тарасенко, доложил, что веду бой. Он, первым делом, спросил:

— Потери есть?

— Потерь нет. Но могут быть — огонь, со стороны противника, интенсивный. Запрашиваю поддержку с воздуха!

Через полчаса прилетело шесть вертолетов — четыре Ми-24 и два Ми-8. Мы трассерами указали — куда бить, после чего вертолеты устроили над нашими головами «карусель» — стали по очереди заходить на цель и бить по огневым точкам противника НУРСами (неуправляемыми авиационными ракетными снарядами). После того, как они «отнурсовались» наступила тишина. Эту тишину после боя, я буду помнить всю свою жизнь!

Разумеется, на этом дело не закончилось. К противнику подходило подкрепление, мы его били. Подходило следующее подкрепление, мы его снова били. Так продолжалось почти месяц. Активно в отражении агрессии участвовали наши артиллеристы и особенно — вертолетчики. Пилотам приходилось работать в условиях мощной противовоздушной обороны противника. Именно тогда летчик Сергей Липовой заслужил звание Героя России.

Директор Федеральной пограничной службы России — Андрей Иванович Николаев постоянно держал развитие ситуации в Калай-Хумбе под личным контролем. Благодаря ему, на этом направлении появилось достаточное количество резервов. Нам удалось хорошо укрепить это направление. Если до описываемых событий там было три поста, то постепенно удалось нарастить их число до десяти.

Понеся крупные потери в районе Калай-Хумба, таджикская оппозиция больше не смогла вести масштабные боевые действия. После этого в Республике Таджикистан начался процесс национального примирения. Оппозиционеры сели за стол переговоров с законными властями страны.

Таким образом, гражданская война в Таджикистане фактически закончилась. Однако боевые действия для российских пограничников продолжались. Но теперь враг был уже другой — наркомафия.

В 1997 году меня назначили начальником Оперативно-войскового отдела «Хорог». Он дислоцировался в Хорогском пограничном отряде. На ОВО, помимо Хорогского погранотряда замыкались Ишкашимский и Мургабский отряды. Кроме того, в моем оперативном подчинении был еще и Калай-Хумбский отряд.

На должности начальника ОВО я пробыл до 2001 года. Основной задачей в эти годы была охрана границы и борьба с контрабандой, в том числе — наркотиков, поставляемых в Таджикистан из Афганистана. За это время российскими пограничниками было задержано огромное количество наркотиков, прежде всего — героина. При этом перестрелки с наркокурьерами происходили почти ежедневно.

Таджикистан я покинул только в 2001 году. Меня направили в Республику Беларусь, на должность начальника Оперативной пограничной группой ФСБ России. Но в 2005 году, когда проходил вывод российских пограничников из Таджикистана, мне вновь довелось побывать в этой стране. Запомнились слезы в глазах местных жителей — простых людей, которые подходили к российским пограничникам и просили остаться. Многие из них говорили: «Вы нас бросаете!»