Читать «Аппассионата. Бетховен» онлайн - страница 85

— Что именно?

— Милая, я пришла не затем, чтобы попрекать тебя, все, забыли об этом.

— Нет, Пепи, так не пойдёт. — Сестра рывком приподнялась в кровати. — Ты сегодня не давала ни малейшего повода для упрёков в высокомерии. Напротив...

— Напротив... — Глаза Жозефины вновь сверкнули недобрым блеском. — Не хочу говорить, как ты себя сегодня вела.

— Нет, скажи.

— Как базарная торговка, навязывающая свой товар. Ты не давала ему возможности даже взглядом меня удостоить. Меня волнует отнюдь не господин ван Бетховен, нет, мне горько из-за того, что сестра предала меня.

— Ты с ума сошла, Пепи. — На губах Терезы мелькнула странная улыбка. — Нет, не так. У тебя просто глаз нет, а у него есть. Он сразу заметил, что я... калека.

— Не говори так, не делай мне больно. — Жозефина крепко обняла сестру.

— Нет, Пепи, я вынуждена говорить об этом. Уж я-то знаю, что такое быть калекой, и потому твёрдо решила помочь моим ещё более изувеченным братьям и сёстрам. А ведь он глухой, но может читать по губам. Вот потому-то я и кричала, как базарная торговка.

На её красивом, с классическим профилем лице появилось выражение обречённости. Затем она чуть растянула рот в хитрой усмешке:

— Видишь, я даже сумела обмануть свою чрезмерно умную сестру Пепи, которая всё видит, как василиск.

— Извини меня, Тереза. — Жозефина закрыла лицо руками. — Я не имела права так плохо думать и говорить о тебе и о нём.

— А вот это не надо. — Тереза на какое-то мгновение задумалась, затем в голосе её зазвенела сталь. — Он всё время глаз не сводил с моих губ, ибо иначе бы он ничего не понял, но вообще-то, кроме тебя, для него в комнате никого не существовало. И потому тебе действительно лучше брать уроки у господина Вольфля.

— Но почему?

— Ты без всякого умысла можешь сделать его ещё более несчастным.

Кожа на лбу сестры собралась в мелкие морщинки, она тихо рассмеялась:

— Ты просто Кассандра и Пифия семьи Брунсвик. Я уже привыкла ко многим твоим предсказаниям, но последнее твоё изречение мне совершенно непонятно.

— Пойми, он тщательно скрывает свою глухоту, подобно мне, прячущей своё не слишком сильное увечье под шарфами и поясами. И вот теперь мы проникли в его тайну.

Жозефина напряглась и вдруг судорожно зарыдала, приговаривая:

— Несчастный, какой несчастный человек...

На следующее утро Тереза совершила ответный визит. Она внезапно открыла дверь, соединявшую их комнаты, и застыла на пороге.

Было ещё очень рано. В широко распахнутое окно, возле которого Жозефина сонно щурилась в лучах утреннего солнца, доносилось чириканье первых воробьёв.

— Что ты так скрипишь зубами, Пепи?

— Пожалуйста, не мешай мне. Я недавно прочла очень мудрую книгу под названием «Noblesse oblige». Вот и меня мой титул ко многому обязывает. Сейчас я хочу заштопать дырку. — Она с силой дёрнула нить. — Я обратилась к Аристотелю, Архимеду, Платону, Сократу и Гомеру, одним словом, ко всем запомнившимся мне философам и мудрецам. Я спросила их: «Месье, что делать, если кто-то обольёт моё ситцевое платье шоколадом или малиновым соусом?» Философы, застыв в недоумении, дружно покачали головами, и только сведущий в законах Солон изрёк: «Тогда всемилостивейшей сударыне надлежит три дня оставаться в постели, пока платье не будет вымыто, высушено и выглажено». Я спросила: «А если тем не менее пятно останется?» Мудрый Солон долго смотрел на небо, а потом заявил: «Ответ знают только звездочёты».