Читать «Аппассионата. Бетховен» онлайн - страница 79

— Сразу предупрежу вас, Бетховен, что при первом же вашем появлении на сцене грянет гром аплодисментов. Я желаю устроить эдакий триумф в вашу честь.

Он говорил, как всегда, невыносимо громко, страшно гордясь собой, и тем не менее был искренен в проявлении дружеских чувств. В этих условиях искать благорасположения Марии Кристины было бы, попросту говоря, бесчестно. Пусть даже их брак был чистейшей воды фикцией, пусть...

— Впрочем, Бетховен, в ложе рядом со мной будет сидеть Магдалена Вильман.

Ах, ну да, в Бонне он был какое-то время влюблён в эту певицу, но расстался с ней без сожаления, и потом новая встреча в Вене, где она уже была примадонной. Здесь он сделал ей предложение и получил решительный отказ. «Мой милый Людвиг, — сказала она тогда, — в Бонне я, не раздумывая, согласилась бы, но здесь я изменила мнение о тебе. Ты для меня слишком невзрачен и... слишком безумен».

Конечно, в какой-то степени Магдалена мстила ему, ибо в Бонне он изменил ей. А в остальном? Ведь он хотел не просто жениться на ней, нет, ему нужен был кто-то рядом, постоянно напоминающий о Бонне. Нет, очень хорошо, что она отказала ему.

На сцене кто-то громко объявил:

— Господин ван Бетховен!..

На всплеск оваций он ответил сдержанным полупоклоном, немедленно сел за рояль и, сыграв трезвучие, дал оркестру возможность ещё раз настроить и проверить инструменты. Капельмейстер Гартелльери кивком выразил готовность начать играть.

Нет! Вторые скрипки ещё не настроены, не говоря уже о виолончели!

— Гартелльери!..

Капельмейстер уже поднял дирижёрскую палочку.

— Запомните, Гартелльери: от вас требуется только вести голоса в соответствии с разложенными на пультах нотами. Всё остальное вас не касается. — Он говорил с капельмейстером нарочито пренебрежительным тоном. — Я же буду импровизировать.

Он вернулся к роялю, Гартелльери пожал плечами, пошептался с музыкантами и согласно кивнул. Они уже привыкли к выходкам этого шута горохового Людвига ван Бетховена.

Нет, пальцы его больше не дрожали. Наоборот, они отлично повиновались ему. Теперь Людвиг сумеет подчинить себе даже то таинственное и непостижимое, которому он сознательно бросил вызов.

Он сразу почувствовал, что сегодня играет с особым вдохновением, ибо все сомнения разом куда-то исчезли.

Потом он вдруг понял, что черпает своё вдохновение отнюдь не из сильных порывов ветра, не из потрескивания дров в огне и не из шума орлиных крыльев. Нет, он просто способен вдохновиться сухими текстами учебников Иоганна Йозефа Фукса и Кирнбергера.

Людвиг вздрогнул и откинул голову, ибо мозг снова будто пронзило раскалённым кинжалом. Он вновь испытал невыносимую боль, впервые начавшую мучить его несколько дней тому назад.

До сознания Людвига постепенно дошло: уши, его замечательные уши. Они вдруг утратили способность воспринимать звук. Случилось самое страшное. Теперь у него остались только глаза, которыми он в отчаянии взирал на окружающий, разом изменившийся мир.

Дальнейшее сидение у рояля теряло всякий смысл. Теперь нужно было встать, спрыгнуть со сцены и... и бежать туда, где можно будет хоть немного смягчить невыносимые боли.