Читать «Аппассионата. Бетховен» онлайн - страница 252

Бетховен подошёл к заиндевевшему окну. Снаружи мела позёмка, всё вокруг окутал стылый мрак. Он медленно повернулся и, не глядя на брата, тихо сказал:

— Иоганн, я вовсе не хочу тронуть твою душу, ибо здесь всем заправляет твоя жена. Но ведь ты знаешь, что я болен. Сегодня ночью я почти не спал из-за болей в боку и сильного озноба. И ты даже не хочешь дать мне до Кремса закрытый экипаж. А ведь я и зимней одежды с собой не взял.

Он скрючился от нового приступа боли, схватился за бок, потом за живот.

На лице Иоганна не дрогнул ни один мускул. Оно по-прежнему сохраняло упрямое выражение.

Наконец Людвиг выпрямился и произнёс сквозь зубы:

— Ну хорошо, надеюсь, я ничего не должен.

Иоганн молча вскинул пять пальцев на правой руке и два пальца на левой.

— Семь гульденов? За что?

Иоганн показал на груду поленьев у печи.

— Правильно! Извини. Я не хотел тебя обмануть.

Иоганн жестом показал, что готов простить ему эту сумму.

— Нет, Иоганн. — На губах Людвига заиграла ядовитая усмешка. — Жена тебе этого никогда не простит, а я не хочу ставить тебя в неловкое положение. Вот деньги.

Ветер свирепо дул в лицо, нагоняя чёрные облака с их белой круговертью. Кучер в овечьей шубе с трудом угадывался за белой пеленой, лошади фыркали и взбрыкивали, явно не желая выезжать куда-либо в такую погоду. Карл плотнее закутался в полученное от Иоганна одеяло, а Бетховен попытался было укрыться от холода среди бочек с маслом, но они, естественно, ничуть не грели. Ему казалось, что тысячи иголок впиваются в измученное болезнью тело.

По дороге кучер высадил их возле деревенского трактира, где, как выяснилось, крошечная комната для гостей даже не отапливалась. Вид Бетховена крайне встревожил трактирщика.

— Только бы он тут у меня не умер! Он же смертельно болен. Нет, господин, почтовая карета здесь не ездит. Сани дать не могу, поскольку просёлочная дорога очищена от снега. Переночуйте, а утром я, если хотите, дам обычную телегу, но, разумеется, за плату.

Бройнинг, стоя на своём любимом месте у окна, с удовольствием попыхивал трубкой. Зима в этом году началась на удивление рано, и жёлтый цвет заходящего солнца предвещал ещё усиление холодов. Бройнинг проводил равнодушным взглядом въехавшую на площадь телегу и вдруг закричал, как безумный:

— Констанция! Посмотри, кто там свернулся в комок на соломе. Это же Людвиг. Я сейчас же бегу к нему. Констанция, брось всё и тоже иди туда!

Но быстрее всех оказался Пуговица. Он подбежал к телеге и обхватил Бетховена за плечи.

— Обопрись на меня, дядюшка Людвиг.

Подбежавший Бройнинг расплатился с возницей и долго вместе с сыном затаскивал Бетховена на второй этаж. В квартире они тут же опустили его на кресло с высокой спинкой. Глаза Бетховена были закрыты, лицо горело, руки бессильно свисали на пол.

— Дела плохи, — прошептала госпожа Констанция.

Бройнинг согласно кивнул. Внезапно Бетховен открыл глаза и хрипло спросил: