Читать «Аппассионата. Бетховен» онлайн - страница 12

— Заткнёшься ты или нет, неслух ты эдакий!

— Ну, пойдём-пойдём. — Ван дён Эден положил Людвига под рояль.

Придворный капельмейстер вопросительно взглянул на музыкантов... Риз, Ридель, Хавек и Филипп Саломон, игравший сегодня вторую скрипку.

— Гусей, Бельдеровски, Вальтер... вы также готовы?

Оба альтиста и виолончелист дружно кивнули в ответ.

— Тогда... Иоганн, осторожно приоткрой дверь комнаты Магдалены. Внимание!.. — Придворный капельмейстер, словно произносящий заклинание волшебник, вскинул руки. — Начальный аккорд!

Смычки вздрогнули, виолончелист склонился над своим инструментом.

Через минуту парадно одетая госпожа Магдалена вышла из своей комнаты и невольно зажмурилась — уж больно ярким было пламя свечей.

Иоганн ван Бетховен подвёл её к почётному месту под балдахином.

— Завтра день святой Магдалены, и батюшка пожелал, чтобы в твои именины мы особенно хорошо сыграли и спели. Ведь завтра мы будем петь, Магдалена. На музыку Стамица.

Придворный капельмейстер, не переставая дирижировать, повернулся к ним:

— Разумеется, для таких целей разумно было бы обзавестись собственным домашним композитором, но мы, Бетховены, к сожалению, ничего не смыслим в сочинении музыки. Это, бесспорно, наш семейный недостаток, и тут уж ничего не поделаешь.

Госпожа Магдалена стояла с отрешённым видом до тех пор, пока не отзвучал последний такт. Затем она низко поклонилась музыкантам:

— Огромное спасибо.

Музыканты молча склонили головы, убрали ноты с пюпитров и составили их в круг, оставляющий проход для госпожи Магдалены. В середине придворный капельмейстер поставил скамейку для ног.

«А это ещё зачем?» — подумала Магдалена. Придворные певицы — обе они носили фамилию Саломон — лишь загадочно улыбнулись.

Номера концертной программы зачитал сам старик.

— А теперь, Магдалена, под аккомпанемент господина придворного органиста ван дён Эдена и именно на молоточном рояле...

— ...Который батюшка, естественно, подарил Людвигу...

— Не надо сейчас об этом, Иоганн, — резко оборвал сына придворный капельмейстер. — Во всяком случае, Магдалена, ты сегодня услышишь господина Людвига ван Бетховена, но не баса, то есть меня, а господина Людвига ван Бетховена сопрано. А ну-ка, иди сюда, карлик! Вылезай из своего паштета!

Маленький Людвиг вылез из-под рояля, дед, придерживая мальчика за плащ, осторожно поставил его на скамейку.

— Людвиг? — Магдалена даже вытаращила глаза.

— Внимание! — произнёс стоявший возле рояля ван дён Эден и сыграл первые аккорды прелюдии. — А теперь Людвиг!

Еле стоящий на ногах малыш в красном плащике сложил на груди ручонки. Его чёрные волосы были растрёпаны. Он улыбнулся матери, и в потемневших глазах на красноватом личике отразились одновременно непостижимая грусть и восторг.

С трудом выговаривая отдельные слова, он запел тоненьким голоском:

Я вынужден покинуть тебя, Инсбрук, По улицам твоим Я еду на чужбину...

Когда он закончил петь, воцарилась тишина. Затем старик улыбнулся и хриплым голосом сказал:

— Для канарейки у него нет никаких данных. Поёт он скорее как жаренный на вертеле цыплёнок. И всё же разве у него плохо получилось, Магдалена? Две недели тому назад я выяснил, что у него есть определённые способности, и пару раз спел ему свою любимую песню. Всё-таки он взял правильный тон, не правда ли, ван дён Эден?