Читать «Жизнь Мухаммеда» онлайн - страница 273

Вскоре Мухаммед получил и повеление Аллаха не возвращать мусульманок к их мужьям и опекунам — язычникам, а браки между мусульманами и язычниками запрещались. Многим мусульманам пришлось развестись со своими супругами, отказавшимися принять ислам. Омар развелся с двумя женами-язычницами, которые возвратились в Мекку.

Заключив договор о мире с курайшитами, Мухаммед тотчас же объявил верующим, что паломничество будет закончено здесь же, на самом краю священного мекканского округа. И он стал молиться, обратив лицо в сторону Каабы, затем зарезал кремневым ножом предназначенных для жертвоприношения верблюдов, после чего Кихаш ибн Омейя бронзовой бритвой обрил ему голову.

Молча и сосредоточенно наблюдали мусульмане за действиями пророка, а затем нехотя и скрепя сердце последовали его примеру. Обряд жертвоприношения вдали от Каабы, источника Замзам и долины Мина ничего не говорил их уму и сердцу, они были унижены и разочарованы, но ослушаться пророка не посмели. Впрочем, доходило и до открытого непослушания, и некоторые мусульмане не брили себе голову, а стригли, грубо игнорируя пример Мухаммеда. За это пророк их незамедлительно наказал:

— Господи! — воззвал он громким голосом во время очередной молитвы. — Осени своей милостью бривших головы!

— И остригших?.. — с испугом напомнили ему непокорные мусульмане. Но Мухаммед, не замечая их, вновь призвал божье благословение на обривших головы, и только в третий раз воззвав к Господу, нехотя добавил: «…и на остригших».

— Я призывал милость на обривших потому, — объяснил он, окончив молитву, — что обрившие не ведают сомнения.

Уныло и разочарованно собирались мусульмане в обратный путь. Они не понимали пророка, заключившего мир с многобожниками, вырвавшего из их рук законную добычу, помешавшего им мечами проложить себе дорогу к Каабе. Простодушно они поверили обещаниям пророка, провозглашенным от имени самого Аллаха, что поход увенчается торжеством и победой, напрасно покинули они Медину и отправились в утомительное и дорогостоящее паломничество, которое на поверку оказалось даже и не паломничеством. Выходило, что «лицемеры», благоразумно оставшиеся дома, оказались правы, они же, поверившие пророку, вели себя как глупцы.

— Аллах пощадил Мекку ради тех верующих курайшитов, о которых вы и не подозреваете, — объяснял Мухаммед. Что еще он мог им сказать, своим соратникам? Что любовь к родному городу и родному племени продолжает жить в его душе? Что курайшит-язычник, торговец и горожанин, ближе стоит к исламу, чем мусульманин-кочевник, полный предрассудков и суеверия, но лишенный веры в единого Бога, а главное, не испытывающий никакой потребности в едином Боге? Что ему нужно не истребить курайшитов, а завоевать их на сторону ислама?