Читать «Скандинавская баллада» онлайн - страница 65

Балладная фразеология явно никак не связана с эддической или скальдической фразеологией, т. е. фразеологией древнескандинавской поэзии. Однако в балладных перепевах есть немало средневековых элементов — слов и оборотов, давно вышедших из употребления вне балладного творчества. Вместе с тем в средневековых письменных памятниках обычны слова и обороты, характерные для баллад, записанных в новое время. Всего вероятнее поэтому, с одной стороны, что балладная фразеология сложилась в основном еще в средние века, а с другой стороны, что она сложилась, когда древняя поэзия уже отжила или отживала свой век. Вероятно, она складывалась в связи с появлением в Скандинавии нового обычая — хороводного танца, сопровождаемого пением. Однако она складывалась из чисто скандинавского языкового материала. Поэтому никак нельзя сказать, что фразеология скандинавской баллады иноземного происхождения.

Не менее, чем ее фразеология, для скандинавской баллады характерна ее сюжетика, причем, хотя балладная сюжетика, так же как балладная фразеология, в основном — общескандинавская, специфика этой сюжетики в отдельных областях Скандинавии в ряде случаев поддается определению. Так, удается определить, какая балладная сюжетика характерна для востока Скандинавии (т.е. Дании и Швеции) в отличие от ее запада (т.е. Норвегии, Фарерских островов и Исландии).

Принято употреблять слово «баллада» и его эквиваленты на разных языках не только как название жанра, но также и в значении «балладный сюжет». Обычно поэтому балладу на тот же сюжет, но на другом языке принято называть «той же балладой». Такое словоупотребление объясняется, по-видимому, тем, что в изданиях баллад всякая баллада — это всегда вместе с тем и определенный сюжет. Однако в конечном счете такое славоупотребление объясняется, вероятно, тем, что, поскольку для носителя балладной традиции понятия «сюжет», конечно, не существовало и сюжетная схема была не отчленена от ее словесного наполнения, баллада на тот же сюжет была для него, естественно, «той же балладой», как бы ни видоизменялось словесное наполнение этой сюжетной схемы или даже сама эта схема. Но неотчлененность сюжета от произведения на данный сюжет — это, конечно, естественное следствие традиционности сюжета в сочетании с неосознанностью авторства.

О том, в какой, мере балладная сюжетика была общескандинавской, дают представление, например, следующие цифры: из баллад, записанных в Швеции, 89% имеют соответствия в Дании или других скандинавских странах, а из баллад, записанных в Норвегии, 70% имеют соответствия в Дании и 58% — в Швеции.

В зависимости от их сюжетов скандинавские баллады принято делить, следуя Грундтвигу, знаменитому издателю датских баллад, на героические, легендарные, исторические, сказочные и рыцарские. Выделяют также группу шутливых баллад. Баллады делятся на эти группы не по какому-то единому основанию. Поэтому, как это неизбежно в классификациях, в которых не выдержан principium divisionis, отнесение некоторых баллад в ту или иную группу совершенно условно (было бы одинаково логично отнести такие баллады как в одну из данных групп, так и в какую-то другую), а самая большая из этих групп (так называемые рыцарские баллады) — это баллады, которые характеризуются не наличием в них какого-то признака, а отсутствием в них тех признаков, по которым выделены остальные группы.