Читать «Квартирная развеска» онлайн - страница 53

Выдвинув самый мелкий узкий ящичек старинного обшарпанного многодетального петербургского бюро (называемого некогда «кабинетом»), достал я цветной шарик, стеклянный, что ли (иногда нам с внучкой казался он исполненным из неизвестного геологии нездешнего минерала). Застав меня с ним в руках, жена спрашивала: «Шариков не хватает?» Мерцал, перемещаясь, блик, огонечек марсианский в глубине шарика, украденного Каплей из волшебной комнатушки механических игрушек, мобилей, заводных мирков.

Тотчас пришел кот, спавший в соседней комнате, сидел, покачиваясь, сонный, снулый, встрепанный свалявшийся валенок. Он чуял шарик издалека, глядел неотрывно, притянутый таемным магнитом. Катать! катить! закатить к ляду в щель в полу!

Когда жена моя уходила одна пешком в рыночную даль, я нервничал, по правде говоря, она ни силой, ни здоровьем не отличалась, разве что партизанской стойкостью и молчаливым глубинным упрямством. Вообще чем-то походила она на баптистку, что ли, неведомой миру секты со строжайшими правилами поведения; никто этого не замечал, кроме меня, она вообще не очень была заметна, меня радовало, что разглядел ее в юности именно я, повезло мне на всю жизнь.

Отличаясь невиданными терпением и стойкостью, она не жаловалась и не ворчала, редко, очень редко, когда усталость ухитрялась ненадолго ее доконать или перед единоличными походами на рынок. В ожидании возвращения ее с провиантом время для меня тянулось бесконечно долго, а по мобильному из соображений экономии звонить мне она запрещала. Но в этот раз марсианский шарик, втягивающий взгляд мой, привязывающий к глубинам своим зрачки мои незримыми нитями, как видно, проделал обычный фокус свой: сделал время иным, конвертировал его в точку, превратил в мгновения часы моей жизни.

Хлопнула дверь, вернулась с тяжелейшими сумками любимая моя, я заковылял к двери, она прикрикнула: «Хромай отсюда!» — совершенно счастливая, что пришла домой, добыв еду, и турнула кота, сунувшегося бодать ее ботинки. Кот тоже радовался приходу кормилицы — даже забыл спереть шарик, тут же спрятанный мною, так что Бабилония меня за лицезрением шарика медитативным не застукала.

В качестве рифмы вечерний телевизор в невыносимом очередном концерте своем показал нам воистину карикатурную пару: известная нимфоманка с не менее известным гомосексуалистом пели дуэтом песню о любви. По счастью, мое время пребывать у ящика истекло, я убыл в комнатенку диванную, где тихо читал. По ночам Бабилония смотрела сериал о маньяках. После очередной серии спрашивал я ее, уж не является ли она адепткой какого-нибудь нехорошего дикарского культа с кровавыми жертвоприношениями? И она отвечала мне нежной туманной улыбкой своей, не изменившейся с юности.

Она уснула моментально, как всегда после своего загадочного жуткого сериала. Тогда я сказал ей спящей: