Читать «Неизвестная пьеса Агаты Кристи» онлайн - страница 2
Елена Арсеньева
Красный свет сменился зеленым, однако «Мерседес» не тронулся с места.
Интересно бы знать, чем озадачил незнакомец Неборсина, какой-такой вопрос ему задал, если тот погрузился в столь глубокое раздумье? Или что-то случилось с управлением?
Мимо проскочил «Форд», спеша на зеленый свет. Миновал застывшую на перекрестке машину… И вдруг тормознул, резко сдал назад. Жене было видно, как водитель выскочил на шоссе, припал к стеклу «Мерседеса», схватился было за дверь, но тотчас отдернул руки, будто его шибануло током, вскочил в свой «Форд» — и взял с места такую скорость, что уже через мгновение растворился в золотистом закатном мареве.
Что же так напугало «фордиста»? Или Неборсин просто сказал ему пару теплых слов: не мешай, мол, думать о жизни, езжай, куда ехал.
Как-то слишком надолго он задумался: силуэт как привалился к правой дверце, так и не движется…
Внезапно Женя поняла, что это значит. И все время, пока она, подворачивая на высоких каблуках ноги, стремглав летела по шоссе, она заранее знала, что увидит, когда заглянет в салон: Неборсина с простреленной головой. Мертвого.
Так оно и оказалось.
Письмо первое
Твоя Агата.
— Эй, дитя мое! Пора бы и проснуться!
Женя с усилием подняла взлохмаченную голову, поглядела слипающимися глазами:
— Отстань…
Ярко-розовая фигура качалась перед глазами, подобно рассветному облаку, исторгая сочный хохоток:
— Вздремнула, что ль?
— Да так, немножко. — Женя помассировала затекшую шею. — Чего тебе?
— Мне? — Фигура ткнула себя пальцем в необъемную грудь. — Мне лично — только прибавку к зарплате. Но ради таких пустяков я бы не стала тебя дергать. Однако Грушин…
— Что, уже вызывает? — тоскливо зажмурилась Женя. — Ну зачем ты меня выдала?! Не могла сказать, что я умерла?
— Ты забыла, где кинула свои костоньки? Как, скажи на милость, Грушин пройдет в кабинет, минуя собственную приемную? Разумеется, он тебя сразу увидел. И велел подать на ковер.
— Он совсем плохой, да?
— Да уж, не хороший, — весело кивнула Эмма, известная своим глубоким пофигизмом. — Я и то задрожала в коленочках. Одно дело Левушке отовраться, когда с утра трезвонит, и совсем другое, знаешь…
— Левушке?! — вскинулась Женя. — Что, Лев звонил? И ты меня не позвала?!
— Сама же сказала: тебя нет ни для кого.
— Кроме Льва! — У Жени вырвалось невольное рыдание. — Я же тебе всегда говорю: ни для кого, кроме Льва!
— А сегодня не сказала, — упрямо отозвалась Эмма. — И хорошо. Пусть он подергается. И вообще — давно пора его послать куда-нибудь… в облака! Ветра ему попутного — на всю оставшуюся жизнь. Сколько можно это терпеть?!
