Читать «Заколдованный принц Генри Тигрович» онлайн - страница 4

Месяцев этак в десять четверолапый «сыночек» начал безобразничать со вкусом. Сколько он съел обуви! Какое количество стульев сгрыз! Отлично помню, как мы с Катей уехали в магазин, оставив хулигана запертым в коридоре, и всю дорогу до торгового центра радовались собственной сообразительности.

– Ну сегодня он точно ничего не сожрет, – повторяла Катюша, – заблокирован в узком, абсолютно пустом пространстве. Никак безобразнику не оттянуться.

– Да-да, – вторила ей я, – догадались даже дорожку скатать и унести. Придется озорнику тихо спать.

Но глупые женщины просто не знали, на что способен Генри!

Домой мы вернулись часа через три, медленно пошли от калитки к дому…

– Что там лежит у входной двери? – прищурилась Ермолаева.

Я присмотрелась и удивилась:

– Понятия не имею.

– Большое, круглое… – недоумевала Катя.

– Может, соседка в подарок корзинку кабачков принесла? – предположила я. – И…

Продолжение фразы застряло в горле, потом у нас с Катей одновременно вырвался вопль:

– Мама!

Мы кинулись вперед и увидели голову Генри, торчащую из запертой двери. Изолированный в коридоре ротвейлер сообразил, как можно вырваться на свободу: надо разгрызть преграду. Пес принялся за дело, смог просунуть в проделанное отверстие голову и застрял. Сколько Катюша заплатила дяде Васе из автомастерской, который окончательно доломал филенку и освободил пленника, в какую цену встала новая дверь – я лучше умолчу.

Прошло три года, и Генри превратился в прекрасного, умного, воспитанного пса. Спал он по-прежнему с Катей, но больше не занимался вандализмом. Ковры, мебель, скатерти, занавески, газеты, рулоны туалетной бумаги, пластиковые бутылки с водой – все теперь оставалось в целости и сохранности. Из дурашливого щенка вырос строгий кобель с ярко выраженным чувством собственного достоинства. По участку Ермолаевой не бегали бродячие кошки, за забор не заглядывали чужие собаки, со двора ушли мыши, даже птицы облетали сорок соток Катерины стороной, Генри не терпел чужаков. Если на подведомственной ему территории появлялся некто, на его взгляд, посторонний, ротвейлер реагировал жестко, он предпочитал быть единственным хозяином дома и сада.

Кирилл по-прежнему беспрекословно кормил по просьбе матери собаку, но мне было ясно: особой любви между парнем и ротвейлером нет. Более того, их обоих терзает ревность. Если Катя устраивалась в гостиной на диване, а рядом ложился Генри, то минут через десять Кирюша, заподозривший, что мама и пес мирно коротают время вместе, появлялся в общей комнате с ноутбуком в руках и втискивался между Катюшей и собакой. Генри же, увидев, что Катюша и Кирилл устроились вместе за письменным столом и рассматривают что-то в Интернете, быстро клал голову хозяйке на колени.

Откровенной вражды между мальчиком и псом не было, оба соблюдали холодную вежливость, оба очень любили Катю.

Из всех Катиных друзей ласковой улыбкой Генри встречал только меня, на остальных смотрел так, что людям хотелось заискивающе сказать: «Ты хороший». Если же к Катюше заглядывал совсем чужой человек, пес садился в комнате и молча слушал разговор, иногда чуть приподнимая верхнюю губу и издавая звук, похожий на покашливание. Гладить себя ротвейлер разрешал только Кате и мне и разные угощения брал исключительно из наших рук. Вероятно, он бы стерпел и прикосновение Кирилла, но тот никогда не пытался потрепать пса по голове. Под Новый год к Ермолаевой заглянула соседка, увидела Генри и, засюсюкав: