Читать «Кекс от сапожника» онлайн - страница 5

Я поерзала на сиденье и звякнула Гене, правой руке толстяка.

– Ну и что тебя насторожило? – спросил тот, спокойно выслушав мой рассказ.

Я начала перечислять:

– Дверь долго не открывали, распахнули лишь после того, как я крикнула: «Может, вам плохо? Вызвать „Скорую“»? Хотя только после этих слов я сообразила сказать про перепутанный багаж. И вот тогда створка сразу открылась. Создалось впечатление, что сначала меня не хотели впускать, хозяйка стояла в прихожей и ждала, когда незваная гостья уйдет, но, услышав про чемодан, изменила свое решение.

Гена издал смешок.

– И что? Тетка только прилетела, собралась отдохнуть, а в квартиру не пойми кто ломится. Вот и не обрадовал ее твой визит. А чемодан бабе нужен. Где здесь криминал? Даша, иногда нож это просто нож, а не орудие убийства, им хлеб-колбасу кромсают. А ты глядишь на него и черт-те что себе представляешь.

– Дослушай до конца, – попросила я, – у Елены на автоответчике было сообщение про мигрень. А когда я вошла в прихожую, то увидела, что она все еще с замысловатой прической, макияжем и в джинсах, то есть в том виде, в каком сидела в самолете.

– И что? – не понял Геннадий.

– Уж поверь мне, если в висок вгрызается зверь по имени «гемикрания», сразу вытащишь из волос любые заколки, смоешь красоту с лица и стянешь узкие штаны, – объяснила я. – Эти нехитрые меры слегка облегчают состояние. И заснуть в полной экипировке не удастся. Не болела у Елены голова. В холле ярко светила люстра, но Касаткина не щурилась, ее сияющие лампы не раздражали. Она завела разговор про макароны. Лично я в момент приступа даже подумать о еде не могу, меня сразу начинает наизнанку выворачивать. Нет у Елены никакой мигрени. Зачем она мне наврала?

– Фиг ее знает, – ответил Гена.

– А разговор про «Аэрофлот» и про вкусный завтрак? – не утихала я. – Мы летели рейсом авиакомпании «Атур», еду нам предложили мерзкую, булочки напоминали картон. Макарон в помине не было. И тальятелле никогда не делают в виде машинок. И дома Лена все время терла запястья, они у нее были красными. Кроме нее в квартире было двое мужчин. Оба светловолосые, голубоглазые, один толстый, лет пятидесяти, он сказал, что жена, приняв таблетки от мигрени, начинает нести чушь. И он же велел второму: «Витя, уведи сестру». Значит, Виктор брат хозяйки.

– Логичное предположение, – согласился Гена.

– Но Касаткина брюнетка, – продолжила я, – с карими глазами, смуглой кожей, полагаю, она еврейка, у нее характерная для иудеек фигура: большая грудь, не очень длинные полные ноги, тонкая талия. Еврейки очень женственны, сексуальны, красивы, но они не похожи на моделей, которые разгуливают по подиуму.

– И хорошо, – хмыкнул Гена, – на мой взгляд, «вешалки» все страшные.

– А вот ее брат ростом под два метра, тощий, светловолосый, с кожей, как у молочного поросенка, сутулый… Еврейской крови в нем, похоже, нет ни капли. Ну прямо «близнец» своей сестры.