Читать «Нежность в хрустальных туфельках» онлайн - страница 91

— Даня, что с тобой? Тебя отец избил?

Ленский снова жмурится, но на этот раз не от боли. Сует руки в передние карманы джинсов и смотрит на меня исподлобья, как будто раздумывает, что сказать.

— Это не отец, колючка. Точнее, — он ухмыляется, потирает разбитую губу, — не все это — его рук дело.

По моему позвоночнику ползет холодок. В голову лезут мысли о бандитах, нападениях, гангстерах из фильмов про итальянскую мафию. Он же ездит на такой дорогой машине, мало ли что кому в голову взбредет!

Я прихожу в себя только когда понимаю, что крепко, изо всех сил, обнимаю его за талию и прижимаюсь лбом к его груди.

— Все хорошо, Колючка. Давай сядем, расскажу тебе кое-что.

Глава пятидесятая: Даня

Она первая, кому я рассказываю о том, как зарабатываю на карманные расходы. Стараюсь не грузить колючку подробностями, хоть с каждым моим словом ее глаза становятся все больше и все круглее. Потом она зажимает рот ладонью, потом очень неумело сдерживает слезы. Приходится обнять ее и успокаивать точно, как маленькую.

Я узнал о том, что многие мужики из секции «подрабатывают» на стороне вот таким способом: просто выставляясь на подпольных боях. Само собой, все это незаконно. Связь через одноразовые сообщества, где никто никого не знает по имени и отчеству. У бойцов — клички, у участников — ставки. Хочешь — впрягайся, никто за уши не тянет и паспорт не спрашивает. От парней постарше слышал, что пару раз были сливы и место накрывали, поэтому теперь место озвучивается буквально за несколько часов до начала: собрались, повеселили толпу — и разбежались. За глаза нас всех называют «псами», но мне вообще плевать, главное, у меня есть очень неплохие деньги.

Во вчерашней «клетке» я вообще не собирался участвовать, но после разговора с родителями просто укрыло намертво. Понял, что в колючке в таком состоянии ехать нельзя, а что делать с дурной башкой, кроме выколачивания дури кулаками, так и не придумал. В итоге злость сыграла на руку. Варя этого никогда не узнает, но обычно я куда сильнее «в хлам», потому что, пусть и переросток, но все равно самый мелкий среди обычных участников.

— Даня, ты больше не…

Я знаю, что она хочет сказать, поэтому на всякий случай прижимаю ее голову к своему плечу, гашу непроизнесенные слова.

Конечно, «клетка» — не то, чем я собираюсь заниматься всю жизнь, и в профессиональный спорт меня тоже не тянет, хоть тренер говорит, что у меня «олимпийское будущее». До вчерашнего дня у меня был совершенно ясный и четкий план на ближайшее будущее: учеба, стажировка, натаскивание отцом моего финансового нюха и, в далекой перспективе, его место во главе семейного бизнеса. Почему-то хотелось верить, что после разговора с родителями, мне никто не будет ставить ультиматумы, не похоронит во мне сына под штабелями угроз. Наверное, потому, что простодушный наивный дурак.

Можно сказать, вчера я окончательно повзрослел, потому что вдруг понял — я остался один.

— Все будет хорошо, Колючка, — дышу ей в волосы.

Уже днем, когда в моей голове немного прояснилось и боль вытравила поганое настроение, мне вдруг стало не по себе от того, что мои родители вполне могли устроить колючке «сладкую» жизнь: мать все время названивала, отец позвонил только раз и сказал, чтобы я не дурил и возвращался. Я не вернулся, я просто гулял по городу и пытался выстроить новый план на будущее: мое и моей женщины.