Читать «Предвестники викингов. Северная Европа в I-VIII веках» онлайн - страница 5

Анализ процесса формирования скандинавской мифологии, базирующийся на принципе разновременности генезиса сюжетов, отслеживаемого по дифференциации реалий в мифологической традиции. Главным динамическим импульсом представляется постепенное замещение (шедшее с рубежа эр до вендельского времени) в германской мифологии общеиндоевропейской версии, связанной с верховенством в пантеоне громовника Тора, на собственно германо-скандинавскую, «одиническую» придавшую неповторимый колорит скандинавскому мировосприятию и симметричную возрастанию роли военных вождей и дружин.

Комплексная характеристика скандинавской эпической традиции демонстрирует ее отчетливую противопоставленность и явную разновременность с традицией мифологической. В центре внимания эпоса находился герой эпохи Переселений, действующий в мире реалий по преимуществу вендельского времени.

Искусство Севера анализируется в двух основных аспектах: как реликтовое воплощение архаических, в том числе и пережиточно-тотемистических, мотивов германской ментальности, а также как индикатор перелома в культуре, сделавшего ее подчеркнуто агрессивной и экстравертной. Анализ некоторых категорий памятников позволяет хронологически локализовать завершение этого перелома в пределах вендельского времени. Важным представляется рассмотрение символов и образов эпохи Великого переселения народов, запечатленных как в произведениях малой пластики, так и в эпосе, в качестве непосредственной хроники культурной трансляции, поиск в них отражения тех идей, которые являлись краеугольными для культурного самосознания северных германцев в течение многих столетий.

Руническая письменность служит примером творческой переработки и синкретизма собственных и заимствованных традиций, имеющего своим результатом генезис оригинальной системы письма, по своим культурным функциям не совпадающей с функциями аналогичных знаковых систем в культурах-донорах. Изначальное игнорирование нарративной составляющей искусства рунического письма в пользу его магическо-сакральной и мемориальной сущности наложило отпечаток на стилистику, форму и содержание эпиграфических памятников Севера всех эпох. Одновременно анализ отдельных памятников и их категорий позволяет делать выводы о механизмах культурной трансляции и саморазвития культурных феноменов.

Большой интерес представляет и общая оценка культуры Северной Европы I–VIII вв. н. э. с точки зрения ее прасимволической сущности (О. Шпенглер) или «стиля» (А. Кребер), а также вычленение универсальных черт, отчетливо проявляющихся на скандинавском материале, однако свойственных архаической культуре в целом и культуре как таковой — в частности, механизма взаимодействия культур.

Культура СЕ I–VIII вв. была одной из важнейших основ непрерывно формирующейся общеевропейской культуры. На протяжении длительного времени, далеко выходящего хронологически за рамки рассматриваемого периода, культурные импульсы Севера существенно влияли на ситуацию на континенте. С началом новой эры и массового движения демографических и культурных потоков это влияние усилилось и в середине I тыс. н. э. вылилось в формирование общности раннесредневекового европейского Запада, основой культуры которого являлся североевропейский (германский по преимуществу) культурный субстрат, подчинивший себе и ассимилировавший реликты античной культуры.