Читать «Право учить. Работа над ошибками» онлайн - страница 6

Правда, и у меня самого всего лишь сумка да свёрток, но мне же не нужно каждый день волноваться о соответствии внешности правилам приличия, неуклонно соблюдаемым благородными дамами! А уж одна из путешественниц, вне всякого сомнения, принадлежит к роду, имеющему собственный герб, и оное впечатление создаёт не только и не столько одежда. Хотя наряжаться на излёте жаркой весны в пошитое искусным портным из плотного сукна платье с длинными рукавами, края которых доходят до кончиков пальцев, а голову и плечи неизменно скрывать под кружевной накидкой, не позволяющей ни солнцу, ни любопытным взглядам коснуться лица… Женщине должно быть жарко, однако осанка остаётся неизменно прямой, только в натянутой струне спины, пожалуй, больше проглядывает усталая необходимость следовать привычке, нежели гордое достоинство.

Вторая путешественница выглядит куда как проще и безыскуснее: дородная чернокосая селянка, скорее всего заботливыми родителями приставленная к дочке, немолодая, зато завидно пышущая здоровьем, громогласная и задирающая нос даже выше, чем её госпожа. Широкие юбки, кофта с накрахмаленными до хруста воротником и манжетами, а на плечах, наверное, в подражание своей подопечной и повелительнице, цветастая накидка. Если правильно запомнил, имя служанки — Вала. Имя хозяйки не прозвучало ни единого раза, да и не требовалось, потому что все переговоры с командой шекки и капитаном вела селянка. Вернее, все споры, неизменно заканчивающиеся победой женского упрямства над мужским терпением.

И которая из женщин может быть убийцей? Первая или вторая? Молчаливая или неумолкающая? Для меня разницы нет, и по очень простой причине: даже если они обе — подосланные убийцы, выполнить заказ до завершения пути не осмелятся, поскольку душегубство ради денег на палубе плывущего корабля почитается речниками одним из тягчайших преступлений. Честная дуэль? Пожалуйста! А исподтишка, под покровом ночи, тайными средствами… Недостойно и презираемо. Так что, вздумай эта парочка покуситься на мою жизнь до сошествия на берег, вся команда шекки станет их кровными врагами. Если ещё учесть, что речники — одно большое братство, риск неоправдан. По той же причине я могу не опасаться внезапного нападения со стороны кого-то из команды: бросать неприглядную тень на собственное судно (а вместе с ним и на честь семьи) не станет никто из корабельщиков. Значит, можно вздохнуть свободно. Пока «Сонья» не добралась до места назначения, мне ничто не угрожает. Будь благословенна река!

— Dana Джерон!

Младший из Наржаков — тот самый Малой, парнишка лет четырнадцати, застрявший в нескладности отрочества, — судорожно сглотнул, восстанавливая сбившееся дыхание. Можно подумать, пробежал целую милю, хотя от носа шекки до кормовой надстройки, в тени которой я слушал рассказы Старого, шагов двадцать, не больше. А от борта до борта в самом широком месте и вовсе с десяток. Морские сестрички «Соньи» раза в полтора-два покрупнее, к тому же несут на себе целых две мачты с косыми парусами, речная же шекка довольствуется одним и, сказать по правде, даже с этим холщовым треугольником еле справляется…