Читать «Кувырок через голову» онлайн - страница 71

Родство душ

Ася проснулась оттого, что где-то рядом поют. Проспала? Нет, будильник ещё не звенел. Это рядом, за стенкой.

Босиком побежала в большую комнату.

Уж Константин шарахнулся из-под двери и скрылся в ванной. Наверняка подслушивал. Он, вообще-то, музыкальный.

В большой комнате за пианино сидел папа, и руки его лихо бежали по клавишам. Пианино гремело. Папино лицо горделиво приподнято, будто он Сенатор. Редкие волосы, где ещё не лысина, разлохматились вольно и встали надо лбом дыбом. Во всей папиной фигуре за пианино была сейчас такая молодецкая удаль и широкий степной размах, что Ася обмерла на пороге.

Про «широкий степной размах» Ася недавно где-то читала…

Папа музыке никогда не учился. Он даже нот не знает. Просто садится за пианино и играет, что хочет. Когда-то в студенческом оркестре играл. Но никто не верит, что он не учился.

Близко за папиным плечом стоит тётя Кира из Мурманска. Вот это кто приехал! Тётей Кирой её всё равно никто не зовёт. Все — и Ася тоже — называют просто «Кирилл». «Высшая ступень родства душ», — как объясняет мама. Кирилл вроде сейчас стоит, но кажется, что она уже пустилась вприсядку. Или подпрыгнула до потолка. «Существует только в неустанном и неостановимом движении», — как мама объясняет. Как мячик! Её невозможно удержать. Только мячик круглый, а Кирилл — наоборот — тоненькая. У неё сейчас такой свеже-приподнятый вид, какой у Кирилла всегда бывает после бессонной ночи в поезде. На Кирилле блестящая юбка-колокольчик и кофточка, вся из кружев. Сама всё, конечно, сделала — юбку, кофточку, кружева и плетёный браслет на тонком запястье.

Кирилл толкает папу сзади рукой и требует:

— Юрка, голос!

Фингал сразу поднял голову. Но это же не ему!

Папа молодецки ударил по клавишам, и они с Кириллом запели:

Чего разлёгся, как паштет На свежем бутерброде?!

— Стоп! — крикнул папа. — Таня, так?

— Всё равно, — мама машет рукой. — Пусть так…

Мама машет с усталым видом творца, которому всё теперь безразлично. Его творение всё равно уже оторвалось от его души и живёт теперь в большом мире по чужим и неуправляемым законам. А творцу остались только усталость и пустота.

— Может, лучше — «на тёплом»? — сомневается папа. — На тёплом бутерброде паштет как раз растекается. Простая логика!

Вечно этот папа в поэзии ищет логику.

— Ладно, — машет мама рукой. — Пускай…

От творца ничего уже не зависит.

— Голос! — требует Кирилл. — Юрка, голос!

Папа ударил по клавишам, и они с Кириллом запели:

Чего разлёгся, как паштет На тёплом бутерброде?! Уж новый гость берёт билет, Уже он едет вроде… Уже летит! Уже плывёт! Сейчас он в дом к тебе войдёт! Беги скорее в гастроном! Гость входит в дом, Гость входит в дом…

— Дон… Дон… Дон… — задыхается пианино.

Мама громких звуков в доме не любит. Звуки ей мешают сосредоточиться. Когда папа громко играет, маме кажется, что где-то под окнами тупым перочинным ножом перепиливают водосточную трубу. Честно говоря, если папа играет тихо, маме то же самое кажется. Слуха нет совершенно! И с этим ужасным маминым недостатком Асе с папой приходится всё время мириться.