Читать «Научить писать нельзя, а что можно?» онлайн - страница 4

Очень часто, когда вы пишете мастерством, а не вдохновением, когда у вас есть план работы, когда вы продумали всех персонажей, когда вы четко определили жанр того, что вы делаете, общая ошибка заключается в том, что вместо этого входа в черную нору кролика, в которую вам нужно провалиться и дальше рухнуть в текст книги, обычно люди топчутся и создают маленький предбанничек.

Первый абзац таких текстов, которые написаны как бы волевым усилием, а не вдохновением лучше всего вычеркнуть. Я многим из вас рекомендую это попробовать. Вы наверняка что-то пишете и наверняка многие из вас пишут не вдохновением, а пишут именно разумным, рациональным усилием. Снесите вообще первый абзац, уберите его, начните со второго. Вы увидите как ваш текст, скорее всего, — я предполагаю, таково мое наблюдение за жизнью — от этого выиграет.

Финальная правка — всегда о том, чтобы текст, состоящий из разных эпизодов, и так далее и так далее, чтобы он в конце как пасьянс сошелся. Это вопрос пропорций, гармоний, построения сюжета… Вы должны понимать, где у вас завязка, где у вас кульминация; вы должны понимать, что в хорошем тексте, как правило, герой меняется на протяжении текста: он у вас вошел в повествование один, выйти должен совсем другим, как, собственно, и читатель.

Если читатель переживает текст как собственный опыт — это значит, что он меняется, потому что книга меняет исключительно наш опыт.

Вот этот второй способ работы, техническая, так сказать, сторона дела — ей можно научиться. Это то, что называется мастерством, это то, чему уделяли большое внимание мастера предыдущих эпох. Вот, в частности, знаменитое высказывание Ars longa, vita brevis est, с моей точки зрения, ошибочно переводящееся на русский язык как «Искусство вечно, жизнь коротка», дословно означает следующее: учиться ремеслу долго, а жизнь коротка. Эта ремесленность поддается обучению и ей можно научить — чувству пропорции, чувству гармонии.

Как научиться этому мастерству, можно ли ему научиться усилием воли? Да, и для этого нужно уметь прежде всего читать. Для этого нужно уметь заражаться текстом, для этого нужно выписывать и подчеркивать, для этого нужно завидовать смертельно, что это словосочетание пришло в голову, например, Бунину, а не вам. Перечитайте «Чистый понедельник», посмотрите сколько там описаний, сколько там описаний природы, сколько там описаний внешности героини, сколько там фактуры, плотности жизни, и начните этому завидовать, начните ненавидеть Бунина за то, что он так сумел, а вы пока что не умеете.

Учиться можно через контакт с писателями и через контакт с текстами, которые вы же воспринимаете как собственный опыт. Вернусь к «Чистому понедельнику» — перечитайте, почему же она ушла в монастырь, почему же она все-таки ушла в монастырь, ведь из текста это совершенно не понятно, но это ведь хочется узнать, и когда вы уже закрыли книжку и продолжаете про это думать — значит, что вы проживаете это как собственный опыт.

Нужно вываляться в тексте как в огромной луже, вываляться в чужом тексте, как в огромной бочке, наполненной виноградом, который вам нужно собой раздавить, заразиться, прочитать биографии писателей, узнать какими они были, что же значит измениться, что значит начать по-другому чувствовать, впитать все в себя. Кто-то мне рассказал, что карточные игроки, профессионалы, срезают себе бритвой подушечки пальцев для того, чтобы чувствовать кончиками пальцев масть карты — писатель должен постоянно обострять в себе эту чувствительность так, чтобы видеть и чувствовать значительно больше и тоньше, чем все остальные.