Читать «Список мечт. Повести и рассказы» онлайн - страница 57

Повезло, что бывший муж проникся ситуацией и пригласил пожить эти полгода у него. Потому что летать каждые три недели в госпиталь на химиотерапию из города у моря ближе, чем из моей родной Сибири.

Повезло, что опухоль не успела дать метастазы, и всё ограничилось небольшой операцией. Грудь при этом практически не пострадала.

— Ну вот, значит, правду пишут про возможность сохранения груди при операции?

— Как видите, правда.

И без кокетства, но с гордостью, девушка вздохнула полной грудью и сделала характерный жест рукой. От груди — в пространство между ней и сиденьем впереди.

Принесли наконец воду. И эти неизменные в коротком полёте сэндвичи. Девушка обрадовалась:

— О! Какой большой и полный стаканчик с водой — прямо удивительно. Хоть с этим проблем на борту нет. А то их сухие бутерброды с консервированным тунцом я уже есть не могу. Хотя вот корочку от хлеба с удовольствием погрызу.

Короткое оживление публики на лёгкий перекус. Со всех сторон в салоне — шелест раскрываемых пакетов с нехитрым пайком отечественной авиакомпании. Часто летающие этим рейсом пассажиры уже знают: после трапезы больше половины времени полета останется уже позади. Скоро — родные «луга и поля», заснеженные сопки, морской ветер с побережья и встреча с близкими людьми.

— А знаете, вы прекрасно выглядите! Ни за что не догадаешься, что у вас есть проблемы со здоровьем. — Позволила я себе неуклюжий комплимент. А что ещё в таких случаях говорить? Я не знаю.

— Да ладно! Красавица, конечно! Особенно в этой чалме. Но меня это нисколько не беспокоит, если вы мне поверите. В моей ситуации гораздо важнее результаты лечения, а не мой внешний вид. В нынешний свой визит я прошла контрольное обследование после проведённого лечения. И знаете, профессор даёт мне очень оптимистичные прогнозы.

— С вашей юной красотой не будет большой проблемой снова выйти замуж, и даже родить ещё не поздно. За границей в этом возрасте только начинают рожать, состоявшись в профессии и в жизни.

Девушка помолчала. Допила чай, который стюардессы принесли вслед за бутербродами.

— Детей у меня не будет. Я так решила для себя. Или кто-то наверху уже давно так решил? — Девушка посмотрела в окно, словно ища подтверждения там, среди облаков. — В любом случае, надо прервать эту фамильную несправедливость, эту поломку в генах.

Обрекать четвёртое поколение женщин нашей семьи на неизбежность — нет уж, извините. Не я. Не факт ведь, что мальчик будет, а девочке за что? Брат женится, подарит мне племянников. Через мужчин этот мутировавший ген не передается.

А замуж… Замуж, — девушка улыбнулась. — Так меня зовут уже! Бывший муж, святой человек, был со мной на одной волне всё время лечения. Поддерживал. А на днях по телефону мне сказал: «Олюшка (так он меня называет ласково), нет у нас детей, и не надо. Мы с тобой хорошо жили десять лет и проживём ещё двадцать или тридцать, сколько Бог даст. Оставайся навсегда в нашем домике у моря, не улетай больше в Сибирь».