Читать «Теткины детки» онлайн - страница 148
Ольга Шумяцкая
— Никаких, — отвечал Ершик.
— Вот именно, — говорил Валериан Аристархович. — Никаких. А должны бы быть!
— Должны, — соглашался Ершик.
— Вот Катерина зовет вас, кажется… — Валериан Аристархович мучительно морщился. — Кажется… ммм… Пескариком?
— Ершиком.
— А почему, позвольте спросить?
Ершик виновато улыбался и легонько похлопывал себя по рыжему жесткому ежику волос.
— Нехорошо это, Сергей Александрович. Очень нехорошо. Все-таки не мальчик уже. Педагог. Что о вас ученики подумают?
Ершик пожимал плечами. Катя под столом наступала ему на ногу: не возражай! Он не возражал, но ей все равно казалось, что Валериан Аристархович недоволен.
С годами Катя не то чтобы подурнела, а как-то огрубела, будто на прежнюю Катю натянули новую кожу не очень тщательной выделки. Она снова отрастила волосы, но забирала их теперь вверх и закалывала на макушке пучком, похожим на набитую капроновую авоську. Глаза больше не штриховала, а подводила жирными черными линиями. И тщательно запудривала морщинки вокруг глаз. Иногда под глазами у нее образовывалось два белых пятна, как будто в муке извозилась. Она давно уже была не Катей, а Екатериной Андреевной, но пока об этом не знала. А Ершик знал. Потому что сам был Сергеем Александровичем с двадцати двух лет — по школе. Но этого Катя тоже не знала.
Аленушку он почти не видел. Во время воскресных обедов она влетала в комнату, плюхалась на краешек стула, быстро глотала суп, хватала кусок хлеба, пришлепывала сверху котлетой и уносилась. Валериан Аристархович укоризненно качал головой. Катя выскакивала за Аленушкой в прихожую.
— А компот! Компот!
— Сама выпей! — кричала Аленушка, скатываясь по лестнице.
После обеда Валериан Аристархович шел отдыхать, а Катя с Ершиком мыть посуду.
— Ты его любишь?
— Смешной ты, Ершик! Любишь — не любишь! У нас…
— Ребеночек будет?
— С ума сошел? Какой ребеночек? У нас дом, семья, общность интересов. Вот в Чехословакию летом собираемся. Аленку надо в институт определять. Ты что так смотришь? Валериана Аристарховича, между прочим, очень на работе уважают. Это тоже надо учитывать.
«Интересно, — думал Ершик. — А меня на работе уважают?»
Определять Аленушку решили на филфак. Помочь с определением Ершик не мог, но взял на себя роль репетитора. Высунув язык и упершись им в щеку, Аленушка писала под диктовку длинные пассажи, бормотала что-то под нос.
— Ты что там бормочешь?
— Слова повторяю.
«У-у-у!» — вспоминал Ершик.
— Эй, Ершик, ты что, спишь? Очнись! Ты как думаешь, что было бы, если бы Онегин и Татьяна поженились?
— Только не спрашивай об этом у приемной комиссии! — пугался Ершик.
— Ладно, не буду. А сам-то ты как думаешь?
— Думаю, ничего хорошего бы не было.
— Почему?
— Слишком разные.
— Как вы с мамой? Вы поэтому не поженились?
— Мы не поженились, потому что твоя мама любила твоего папу.
— А потом?
— Потом Валериана Аристарховича.
— Ой, не смеши меня, Ершик! Вы не поженились, потому что вы неправильные.
— Как это?
— Мама первая, а ты второй. А надо наоборот. Ты со всеми был второй, Ершик?