Читать «Архетипическое измерение психики» онлайн - страница 127

Юнг резюмирует свои замечания следующим образом:

Этот миф должен в конечном счете серьезно отнестись к монотеизму и отодвинуть в сторону его дуализм, который, как бы ни был официально отвергнут, сохранялся до сих пор и воздвиг на престол вечного темного антагониста наряду с всемогущим Добром… Только таким образом Единый Бог может быть предоставлен целостности и синтезу противоположностей, которые должны стать Его. Фактом является то, что символы по самой своей природе могут настолько объединить противоположности, что они больше не расходятся или сталкиваются, но взаимно дополняют друг друга и придают смысл жизни. Как только это испытано, амбивалентность образа божества природы или Бога-Создателя перестает представлять трудности. Напротив, миф о необходимости воплощения Бога — сущность христианского послания — может тогда быть понят как творческая конфронтация человека с противоположностями и их синтез в себе, целостность его личности. Неизбежные внутренние противоречия в образе Бога-Творца можно примирить в единстве и целостности самого себя как coniunctio oppositorum алхимика или как unio mystica. В опыте Самости это уже не противоположности „Бог“ и „человек“, которые примирены, как это было раньше, а скорее противоположности внутри самого образа Бога. Таков смысл богослужения, служения, которое человек может оказывать Богу, что свет может появиться из тьмы, что Творец может осознать свое творение и осознать себя человеком.

В промышленном квартале Цюриха церковь была почти пуста, пока туда не пришел специалист по Якобу Боме, священник д-р Ричард Вайс, и в соответствии с идеями Якоба Боме занялся проблемой темной стороны образа Бога в своих проповедях. В связи с этим церковь стала заметно пополняться все больше и больше. Это показывает, что даже массы, которые вряд ли поймут эти мысли Юнга, мучаются той же проблемой и ищут ответ на нее.

Но не только безответный вопрос о зле, привел к разъеданию христианства. В гораздо большей степени это касается естественных наук с их преимущественно материалистическими и детерминированными предпосылками. Это правда, что даже в науках иногда религиозная проблема возникает на самом фоне. Когда, например, Альберт Эйнштейн горячо откликнулся на презентацию Нильса Бора его комплементарности: „Бог не играет в кости“; или когда Вольфганг Паули, услышав о прорыве принципа паритета, закричал: „Тогда Бог — левша“ — в такие моменты ощущается, что и физики, по крайней мере, наиболее важные современные исследователи, все еще ищут где-то позади якобы „мертвой“ материи следы руки Творца, стремясь осознать новый образ Бога.